Началась борьба за технологическое лидерство
Спикер форума VESTIFINANCE убежден, что сегодня залогом успеха является правильное целеполагание
Эксперты утверждают: строить прогнозы – не самое благодарное занятие, ведь технологии развиваются стремительно, и порой сложно предугадать, что будет через год, не говоря уже о более далекой перспективе. И все‑таки: есть ли у России шанс стать мировым технологическим лидером и законодателем трендов или нам придется запрыгивать в последний вагон поезда инноваций? Ответ на этот вопрос попытался найти спикер VII форума VESTIFINANCE – председатель Внешэкономбанка (2016–2018 гг.) Сергей Горьков. Организаторами мероприятия, состоявшегося в Москве на площадке Digital October 21–22 мая, выступили «Росконгресс» и «Вести Экономика».
Россия стала потребителем
– Как бы удивительно это ни прозвучало, мы живем не в самое динамичное время. Динамичность изменения базовых технологий была куда больше в начале XX века. Постоянная планка, конвейерное производство, диод, самолет братьев Райт, телефон, полупроводниковый эффект, специальная теория относительности Эйнштейна, сверхпроводники – все эти открытия произошли в период с 1900 по 1913 год, – напомнил Сергей Горьков. – При этом среди серьезных технологических продуктов XXI века можно выделить, пожалуй, только смартфон. С другой стороны, в нашу эпоху сделано несколько фундаментальных научных открытий, которые позволяют утверждать, что мы находимся на пороге квантового скачка. Ко всему прочему началась борьба между странами за технологическое лидерство в создании прорывных продуктов.
Докладчик предложил совершить экскурс в историю и посмотреть, чем жила Россия 1917 года, ведь на тот момент ее доля в мировом ВВП составляла 7,4%. Более того, наша страна занимала первое место по производству и экспорту нефти, обогнав прежнего лидера – США, и экспорту зерновых. Развивались такие направления, как металлургия, паровозостроение, текстильная и пищевая промышленность. Большие успехи отмечались в науке и образовании, о чем свидетельствует перечень нобелевских лауреатов. Да, отечественная наука не была самой передовой, но совершенно точно являлась одной из самых фундаментальных в мировой цивилизации. По оценкам экспертов, через 10–15 лет Россия могла занять первое место по доле в мировом ВВП, но упустила свой шанс.
В 2017 году доля России в мировом ВВП оказалась более скромной – всего 3,2%.
Нам удалось удержать первое место по углеводородам и экспорту зерновых и немного улучшить показатели в сфере машиностроения, но ситуация в науке ухудшилась – в стране осталось только несколько фундаментальных научных школ, значимых фундаментальных научных открытий нет. Самое главное – Россия пропустила третью промышленную революцию и стала потребителем, а не производителем высоких технологий.
Сергей Горьков считает, что у нас есть шанс реабилитироваться, для этого придется сделать опережающий прыжок. Тем более, перспективные направления известны: в ближайшие годы весь мир будет делать ставку на прорывные технологии, индустрию 4.0, конвергентные и биотехнологии, искусственный интеллект, квантовые технологии, мультимодальные стратегии. Очевидно, частный капитал будет конкурировать с государством, а стартапы продолжат атаковать корпорации.
И все же главным трендом 2018 года спикер считает искусственный интеллект:
– Искусственный интеллект нужно рассматривать как часть большой конвергентной сферы, куда входят когнитивные технологии, биотехнологии, нанотехнологии, а также IT. На основе конвергентных технологий создаются нейроинтерфейсы «человек – машина» и киберфизические системы. Уже достигнуты хорошие результаты по лечению прежде неизлечимых болезней, появляются недоступные ранее возможности, например управление протезами силой мысли или восстановление после инсульта. Это не фантастика, а наша реальность, – комментирует он. – Долгое время казалось, что искусственный интеллект нельзя обучить играть в сложнейшую игру го, но в 2016 году нейросеть AlphaGo обыграла чемпиона мира Ли Седоля. Искусственный интеллект достиг девятого дана за два года. А в 2017 году новый релиз AlphaGo Zero обыграл предыдущую версию со счетом 100:0. Искусственный интеллект достиг девятого дана всего за восемь часов.
Опережать или догонять?
Сергей Горьков упомянул, что с развитием технологий, безусловно, меняется и экономика, традиционные рецепты перестают работать. Ключевыми критериями конкурентоспособной экономики становятся скорость, гибкость и проактивность. Вопрос в том, готова ли Россия отказаться от привычных подходов, которые ограничивают возможности ее развития? Докладчик подчеркнул: барьер экономического роста нашей страны за счет традиционных секторов экономики снизился и составляет 2% ВВП в год. Если не начнем движение к новой экономике, то будем ограничены этим показателем, поскольку зависим от ряда политических (санкции) и экономических (цена на нефть) факторов. При этом России, вероятно, придется совмещать реализацию сразу двух стратегий – модернизации и рывка.
– Самый высокий уровень ВВП, который нам удалось достичь, был зафиксирован в 1967 году – тогда доля СССР в мировом ВВП составляла 9,9%. Советский Союз сформировал новые отрасли и вышел в технологические лидеры в космосе, атомной энергетике, микроэлектронике, биотехнологиях; ускоренными темпами развивались тяжелая, энергетическая, электротехническая, химическая промышленность и приборостроение. Доля машиностроения в ВВП страны достигала 14%. В те годы семь советских ученых стали лауреатами Нобелевской премии по физике. Тогда у нас была заявка на мировое лидерство в науке и технологиях, однако помешала возникшая сырьевая зависимость. Тем не менее во времена СССР был четкий фокус на развитие технологий. Сегодня же, чтобы реализовывать программу «Цифровая экономика Российской Федерации», нам необходимо определиться с фокусом, сконцентрировать внимание на конкретной цели. В противном случае ни о каком развитии не будет речи, – считает эксперт. – И если некоторые страны могут позволить себе внедрять современные технологии, не ставя целевую задачу по развитию цифровой экономики, потому что априори будут идти в этом направлении, то Россия точно должна обозначить задачи и цели на перспективу. Правильное целеполагание – залог успеха.
Спикер напомнил, что ключевым институтом реализации программы по цифровой экономике является Внешэкономбанк. В стратегии ВЭБа определены два вектора, которые предусматривают «догоняющее» и опережающее развитие. В случае с «догоняющим» речь идет о направлениях, где мы имеем возможности для роста, но не для прорыва: финансирование промышленности высоких переделов, инфраструктура (транспортная, энергетическая, здравоохранение) и экспорт. Что касается опережающего развития, то оно предусматривает направления, в которых у России есть возможности для прорыва: блокчейн, квантовые технологии, конвергентные (НБИКС) технологии, масштабирование, маркетплейс B2B, масштабирование и «разгон» инновационных проектов на российском и азиатском рынках.
Нет аппетита к инновациям
Хотя правительство РФ акцентирует внимание на инновационной деятельности, инновации сталкиваются с «непробиваемой стеной»: у нас много прорывных изобретений, но мы до сих пор не научились их коммерциализировать. Ко всему прочему, в России нет среды, необходимой для развития инноваций, поэтому лишь отдельные компании добиваются успеха. Остальные вынуждены искать обходные пути: не имея возможности реализовать себя здесь, уезжают, например, в Силиконовую долину.
– У нас не очень большой рынок, и, когда мы финансируем какие‑то проекты в розничном сегменте, не получается их быстро тиражировать. С другой стороны, в России много корпораций, но у них нет спроса, нет аппетита к инновациям. Вот и получается, что мы в состоянии производить изобретения, но пока не способны их поглощать. В этом одна из основных проблем, которую нужно решать. Огромное количество наших стартапов уезжает в США, хотя отечественные технологии могут быть востребованы в Китае и Юго-Восточной Азии. Замечу, что в Израиле рынок еще меньше, но они смогли настроить инновационную деятельность таким образом, чтобы сотрудничать с другими рынками, прежде всего с США, – уточнил Сергей Горьков. – Кстати, тот же Китай делает ставку на инновации на уровне государства. Благодаря созданию необходимых инструментов и встраиванию в международные цепочки (например, «Один пояс – один путь») Китай уже является мировым лидером по ряду прорывных технологий. В России важно создать комфортную среду и донести до общественности посыл, что заниматься инновационной деятельностью модно, на этом можно зарабатывать.
Поскольку средний возраст создания прорывных решений снизился – уже в 14–17 лет люди способны разрабатывать новые технологии, ВЭБ принял решение о создании департамента тинэйджеров. Это проект для подростков 14–17 лет вне зависимости от географии их проживания, предполагающий практический курс погружения в технологии будущего – блокчейн, мобильные приложения, VR (виртуальную реальность).
Кроме того, одним из приоритетных направлений для ВЭБа является блокчейн. В 2017 году были запущены блокчейн-проекты с Пенсионным фондом РФ, Росреестром, Роспатентом, ДОМ.РФ.
– Сейчас мы реализуем порядка восьми проектов. Есть большие и маленькие проекты в разных отраслях, все они вполне успешно развиваются. Видим, что использование технологии блокчейн в закупках дает очень хороший и достаточно масштабируемый эффект. Можно говорить о сотнях миллиардов рублей экономии, – подчеркнул Сергей Горьков, уточнив, что в текущем году запущены 50 коммерческих проектов на блокчейне для коммерческих компаний. – Если Россия сфокусируется на этом направлении, то вполне может стать мировым лидером. Тем более, интерес к нему проявляют нефтяные, торговые и транспортные компании.
Подводя итоги, он отметил, что понятие «лидер» в XXI веке изменилось: сегодня лидером является тот, кто задает амбиции. Современный лидер – «главный по талантам»: целеустремленный, бескорыстный, смелый, упорный, обладает эмоциональным интеллектом, мыслит мультимодально и продумывает на несколько ходов вперед. В качестве примера был приведен изобретатель и инвестор Илон Маск.
Елена Восканян. Фото предоставлено организаторами форума Vestifinance
