Российская экономика: признаки сбалансированного роста
По экспертной оценке, темпы экономического роста в 2018–2020 годах будут колебаться в пределах 2–3 %
Экономическая динамика во втором квартале 2017 года была хорошей. Выпуск в базовых секторах увеличился на 4,5 % по сравнению со вторым кварталом прошлого года, а ВВП за тот же период вырос на 2,5 %. Наиболее значительное расхождение между выпуском и добавленной стоимостью наблюдалось в транспортном секторе.
Выпуск в транспортном секторе измеряется в тонно-километрах (ткм), то есть показатель выпуска тем выше, чем тяжелее груз, пусть и перевезенный на то же самое расстояние. За второй квартал выпуск в транспортном секторе увеличился на 9,4 % относительно того же периода 2016 года, а за первое полугодие 2017 года – на 7,4 %. Рост валовой добавленной стоимости в секторе «транспортировка и хранение» составил соответственно 3,7 % и около 3,5 %. Рост выпуска был обусловлен резким увеличением экспорта угля (по железной дороге) – соответственно на 4,9 % за первый квартал этого года и на 14,6 % за второй квартал. Таким образом, за ростом выпуска стоит по большей части увеличение общей массы грузов, в то время как добавленная стоимость рассчитывается иначе (с использованием фиксированных цен). В случае с углем, например его доля в грузоперевозках по массе выше, чем в стоимостном выражении, то есть рост перевозок угля в большей степени отражается на выпуске и в меньшей – на добавленной стоимости.
Еще одна причина опережающей динамики выпуска в базовых отраслях по сравнению с ВВП во втором квартале 2017 года заключается в том, что при его расчете не учитывается сегмент государственных услуг. С точки зрения методологии выпуск в этом сегменте соответствует общественному потреблению, то есть реальному объему услуг, предоставленных населению госсектором. Несколько упрощенно можно сказать, что при расчете этого показателя Росстат берет число учащихся, студентов, пациентов, военнослужащих и т. п. и пытается рассчитать объем услуг в расчете на одно физическое лицо или же на одного работника госсектора. Но эти показатели гораздо более инертны, чем совокупная добавленная стоимость в экономике. Таким образом, при ослаблении экономической активности общественное потребление (методологически соответствующее выпуску в госсекторе) существенно не снижается, а в благоприятные периоды растет медленнее, чем экономика в целом (см. график 2).
ВВП за второй квартал 2017 года вырос на 2,5 % относительно второго квартала прошлого года, что несколько лучше нашего базового сценария, прогнозировавшего рост на 2,3 %. Это объясняется улучшением ситуации в строительной отрасли (рост на 3,2 % во втором квартале 2017‑го) на стороне предложения и активизацией инвестиционной деятельности (рост на 6,3 %) на стороне спроса. В июле рост в строительстве продолжился, достигнув 7,1 % относительно июня 2016 года. Такая динамика позволяет нам повысить прогноз роста в строительной отрасли с 1 % до 2,3 %. В результате теперь мы ожидаем роста ВВП по итогам 2017 года на 1,6 %. Прогноз Минэкономразвития более оптимистичен – 2,1 %. Это вполне достижимый показатель, если сельскохозяйственная отрасль за период с августа по декабрь покажет лучшие результаты, чем в июле. Впрочем, разница между нашим и официальным прогнозом (0,5 п. п.) невелика и находится в пределах погрешности измерения ВВП. Чисто статистически оба показателя означают одно и то же – умеренное восстановление экономики. Интересно, что Минэкономразвития не ожидает заметного ускорения роста и в 2018–2020 годах (в среднем 2,2 %). Хотя мы полагаем, что темпы роста могут быть немного выше (около 2,5 %). Однако достигнуть отметки 3 % или перешагнуть ее будет очень сложно.
Мы полагаем, что темпы экономического роста в 2018–2020 годах будут колебаться в пределах 2–3 %. Дело в том, что, на наш взгляд, банковская система сможет в среднесрочной перспективе увеличивать кредитование внутри страны (включая не только кредиты, но и участие в капитале предприятий и покупку облигаций) лишь немногим более чем на 5 % в год. Без доступа к внешним финансовым рынкам возможности банков по наращиванию кредитования предприятий ограничены. Ситуацию могло бы улучшить рефинансирование, предоставляемое ЦБ. Но так как регулятор придерживается относительно жесткой денежно-кредитной политики, в ближайшем будущем это вряд ли произойдет, а потенциальный эффект от этой меры ограничен. И даже когда по мере снижения ключевой ставки спрос на рефинансирование появится (а это произойдет рано или поздно), темп роста обязательств компаний перед банками не превысит 10 %, если банки не получат доступа к внешним финансовым ресурсам.
Что же поможет восстановлению экономики в среднесрочной перспективе? Мы считаем, что по итогам первого полугодия 2017 года можно сделать определенные выводы. Во-первых, в этом году начал расти внутренний спрос. Потребление домашних хозяйств за первый квартал этого года увеличилось на 2,7 % относительно того же периода 2016 года. Этому способствовало повышение реальных зарплат, за которым стоит улучшение производительности труда. Таким образом, рост потребления представляется относительно сбалансированным. Впрочем, как видно на графике 3, рост потребления населения лишь отчасти стимулирует увеличение оборота розничной торговли. Это обусловлено быстрым развитием трансграничной электронной коммерции и ростом покупок, непосредственно совершаемых россиянами за границей. Эти покупки не влияют на ВВП, так как на стороне спроса они уравновешиваются соответствующим приростом импорта, а на стороне предложения местные посредники (или российский сектор торговли) никак не участвуют в продаже товара потребителям и не генерируют добавленную стоимость.
Похоже, что развитие трансграничной электронной торговли сделало непродовольственную розницу торгуемым сектором (то есть сектором, который сталкивается с конкуренцией со стороны иностранцев). Таким образом, хотя рост потребления и будет стимулировать оборот розничной торговли, данный эффект будет относительно умеренным. Это значит, что, например, при увеличении потребления на 1 % рост оборота розничной торговли будет гораздо меньше 1 %, в то время как до конца 2016 года эластичность была близка к единице.
Ситуация может измениться, когда трансграничную электронную торговлю начнут облагать налогами. На данный момент отсутствие такого налогообложения является существенной выгодой для зарубежных интернет-магазинов, доставляющих товары в Россию: так как они экспортируют товары, у себя в стране они получают вычет по НДС и поэтому могут предложить российским покупателям более низкие цены. В 2015 году Россия присоединилась к соглашению «большой двадцатки», согласно которому НДС должен выплачиваться по месту приобретения товара. Однако для практической его реализации пока мало что сделано (в отличие от других стран, таких, как Великобритания и Австралия). Мы оцениваем объем рынка трансграничной электронной коммерции в 2017 году примерно в $ 10 млрд.; применение НДС могло бы принести бюджету около 130 млрд руб. Рано или поздно правительство начнет облагать этот сегмент НДС, и это сделает российских ритейлеров более конкурентоспособными.
Тем временем значительную роль в восстановлении экономики во втором квартале 2017 года, похоже, сыграла инвестиционная активность, и такая ситуация сохранится в ближайшем будущем. Во втором квартале 2017 года инвестиции выросли на 6,3 % по сравнению со вторым кварталом 2016‑го, а по итогам первого полугодия 2017‑го – на 4,8 %. Во втором квартале заметно выросли и строительная отрасль (на 3,2 %), и показатель импорта инвестиционных товаров (на 34,7 %). Хотя на краткосрочном горизонте инвестиции в импортные средства производства формально вносят незначительный вклад в ВВП (здесь есть аналогия с ростом потребления – если он удовлетворяется за счет импорта, то его положительный эффект нивелируется), более важен среднесрочный эффект, который будет благоприятным вследствие повышения эффективности производства, развития импортозамещения и увеличения экспорта.
Российская промышленность достаточно диверсифицирована и практически при любом курсе рубля найдутся компании, которым он выгоден. Этот вывод основан на двух исследованиях, одно из них было опубликовано ЦБ РФ, другое – Институтом экономической политики им. Е. Гайдара. В этих работах показано, что чем технологически «продвинутее» отрасль, тем в большей степени ей выгодно укрепление рубля (это верно для автопромышленности, производства оборудования, стройматериалов, медицинских препаратов, текстильной отрасли и т. п.). В этих отраслях велика доля импортных средств производства и промежуточных товаров. Интересно, что в 2К17 эти отрасли показали наиболее активную динамику инвестиций: так, в текстильной отрасли они выросли на 78,4 %, в табачной промышленности – на 38 %, в производстве кожи и кожевенных изделий – на 33,1 %, здравоохранении – на 36,4 %, производстве электрооборудования – на 6,9 %, транспорта (за исключением автомобильного) – на 10,3 %, мебели – на 70,1 %. В отраслях, ориентированных на экспорт, ситуация также была благоприятной: инвестиции в сегменте угледобычи выросли на 27,4 %, в добыче руды – на 17,4 %, в деревообрабатывающей отрасли – на 19,7 %, а в химической – на 2,4 %. В транспортном секторе, где наблюдалось особенно значительное увеличение выпуска, инвестиции поднялись на 34,5 %.
Похоже, что строительной отрасли также оказывает поддержку дальнейшее развитие ипотечного кредитования. В любом случае, ожидаемое умеренное ускорение темпов роста кредитования (о котором мы писали выше) будет и далее стимулировать инвестиционную активность в среднесрочной перспективе, тем самым по‑прежнему внося важный вклад в рост ВВП. Однако подчеркнем еще раз, восстановление кредитования, на наш взгляд, будет умеренным и ограничит экономический рост в будущем.
Несмотря на укрепление рубля в первом полугодии 2017 года (реальный эффективный курс рубля оказался на 26,7 % выше, чем в первом полугодии прошлого года), экспорт товаров в реальном выражении увеличился. По нашим оценкам, основанным на данных Федеральной таможенной службы, за указанный период он вырос на 4,4 %. Это лучше, чем за весь 2016 год, когда рост составил 3,1 %. Важно отметить очень хорошую динамику экспорта промышленных товаров (без учета нефтепродуктов) – рост на 7,5 % против 3,7 % в 2016 году; вклад этого сегмента в совокупный рост экспорта увеличился с 0,6 п. п. в 2016 году до 1,9 п. п.
Основной вклад в рост экспорта продукции обрабатывающей промышленности в реальном выражении за второй квартал 2017 года внесли металлургия (рост на 7,7 %, вклад в рост экспорта – 0,8 п. п.), пищевая промышленность (соответственно 22,3 % и 0,3 п. п.) и производство транспортных средств (22 % и 0,3 п. п.). В сегменте транспортных средств наиболее заметно вырос экспорт автомобилей (на 30,8 %), автозапчастей, в том числе бамперов и кузовной штамповки (на 46,3 %) и кораблей и прочих плавучих конструкций (на 43 %). Что касается экспорта продукции пищевой промышленности, здесь главную роль сыграли так называемые «продукты животного происхождения», животные и растительные масла, а также готовые пищевые продукты.
В целом экспорт продукции обрабатывающей промышленности начинает играть все более важную роль в экономике страны. Россия экспортирует больше половины добываемых полезных ископаемых, а также продукции деревообрабатывающей отрасли. В таких сегментах, как нефтепереработка, кожевенная и обувная продукция, химическая промышленность, металлургия и машиностроение, на экспорт идет от 40 % до 50 % выпуска. Текстильная отрасль экспортирует лишь около трети продукции, целлюлозно-бумажная – около четверти, такая же ситуация и в сегменте резиновых и пластмассовых изделий.
Мы полагаем, что в целом экономический рост в стране будет сбалансированным, а его основными движущими силами будут такие сегменты, как экспорт, инвестиции и жилищное строительство. Роль потребления, похоже, останется второстепенной, так как его чистый прирост будет нивелироваться активизацией трансграничной электронной коммерции (по крайней мере, в 2017–2018 гг.). Из-за этого фактора непродовольственная розница стала торгуемым сектором, вследствие чего конкурентная среда для российских ритейлеров в этом сегменте осложнилась. Если частный сектор российской экономики останется без доступа к иностранному капиталу и будет вынужден полагаться лишь на собственные источники финансирования, темпы экономического роста останутся относительно умеренными (в среднесрочной перспективе они, скорее всего, останутся ниже 3 %), так как в этих условиях рост кредитования по‑прежнему не превысит 10 %.
Антон Струченевский, Sberbank Investment Research
