Минэнерго за взвешенные решения

– Уважаемые коллеги, благодарю за приглашение на семинар. Заявленная проблематика, безусловно, актуальна и требует всестороннего обсуждения. В рамках своего выступления я хотел бы рассмотреть основные экономические показатели энергетики и место России в мире.

В настоящее время в России самые низкие цены на электроэнергию: для промышленных потребителей 45 долларов за МВт*ч (для сравнения: в США – 68 долларов за МВТ*ч, в Германии – 144 доллара за МВт*ч) и для домохозяйств (по паритету покупательной способности) – 126 долларов за МВт*ч (в США –146 долларов за МВт*ч, в Германии – 380 долларов за МВт*ч). Хотя промышленные тарифы позволяют производителям конкурировать, при этом удерживаются приемлемые тарифы для населения, Россия проигрывает из‑за высокой электроемкости и несет большие затраты внутри экономики. Сложившаяся ситуация является следствием прежней политики, когда стоимость электроэнергии для промышленности была на уровне одной копейки, а для населения – две копейки. Поскольку энергоресурс стоил недорого, вопрос его рачительного использования отошел на второй план.

С другой стороны, наблюдается некий дисбаланс в распределении нагрузки за комбинированную выработку электрической и тепловой энергии, в результате бремя падает диспропорционально на тепло. В то же время, и это не секрет, в России самый изношенный парк генерирующего оборудования: по данным «Совета производителей энергии» – 34 года (в США – 30 лет, в Германии – 23 года, в Китае – 11 лет).

Что касается инвестиций в электроэнергетику, для России, где не растет потребление, общий объем инвестиций и их экономическая эффективность – вопрос весьма чувствительный.

К 2030 году по одноставочной стоимости новых вводов в странах ожидаются разные результаты. У нас, вероятно, сохранится кратный разрыв между возобновляемыми источниками энергии и традиционными технологиями. Мы провели расчеты, без учета оплаты выбросов СО₂, но учитывая технические характеристики и дополнительные затраты на гарантирование, и пришли к выводу: с учетом текущей стоимости первичного ресурса – газа было бы правильно делать ставку на него и в дальнейшем, поскольку прочие ресурсы, мягко говоря, отстают от желаемого показателя.

Тем более, по уровню инсоляции это объективные данные, Россия в два раза отстает от США. Да, у нас есть территории с благоприятными условиями для развития возобновляемой энергетики, но парадокс в том, что в этих регионах мало потребителей и там экономически нецелесообразно переходить на технологии ВИЭ. Кроме того, по моему личному убеждению, планом ГОЭЛРО задан правильный вектор развития энергетики, и его стоило бы придерживаться в дальнейшем, сохраняя централизованную энергосистему, а также развивая и оптимизируя схемы планирования.

Инновации, конечно, важны для развития промышленности, но это не значит, что в угоду трендам нужно стремительно перестраивать систему электроснабжения. Министерство энергетики выступает за сохранение централизованной модели, но понимает, что параллельно будет развиваться и распределенная генерация. Это тренд нашего времени, но при переходе на такие источники электроснабжения не стоит в одночасье отказываться от всех инвестиций, которые вложены в межсетевые и межотраслевые связи между территориями. Это экономически нецелесообразно. К тому же удельная стоимость электроэнергии, произведенной на объекте распределенной генерации, примерно в полтора раза выше аналогичного показателя единой энергосистемы.

Мы, бесспорно, поддерживаем научно-технический прогресс и не призываем отказываться от новых технологий, наоборот – стимулируем потребителей заниматься энергосбережением, участвовать в снижении энергоемкости, хотя понимаем: таким образом сокращается потребление электроэнергии, а вместе с ним и выручка, и потенциальные возможности для дальнейших инвестиций и строительства. Однако считаем, что любое инновационное решение должно реализовываться продуманно, с учетом экономической и технической целесообразности. Прежде чем сделать шаг в неизвестность, необходимо просчитать возможные последствия, длительность переходного периода, при этом продолжая обеспечивать стабильную, надежную работу энергосистемы.

Один из главных вопросов сегодня в том, что стоимость энергоресурсов заведомо небольшая и все, в том числе промышленные потребители, привыкли к гарантированному энергоснабжению. С этим связана некоторая категорийность. Исходя из статистики, мы видим увеличение количества заявок на вторую категорию надежности с точки зрения сети, хотя она никак не связана с техническими проектами или иными требованиями. Дело в том, что люди хотят иметь питание от двух независимых источников и пытаются еще рядом установить генератор. Рассматривая эту тематику и статистику по отключениям, надо подумать, как урегулировать данную ситуацию.

Еще один актуальный вопрос касается хранения электроэнергии. Исторически в хранение инвестировали «сверху» системные операторы, крупные субъекты изолированных энергосистем, потребители высокой надежности. Снижение стоимости хранения открывает новые возможности для использования на других уровнях энергосистемы и возникновения новых видов системных услуг «снизу» (управление спросом без снижения потребления, распределенное хранение и «виртуальная» генерация, диспетчеризация малых энергосистем). При этом потребность в хранении электроэнергии наиболее высока в изолированных энергосистемах с высокой ценой топлива и наименее – в энергосистемах с крупными водохранилищами и ГЭС / ГАЭС.

Хороший пример – шведская энергосистема с большой долей ГЭС, где нет спроса на системы накопления, поскольку характеристика данных источников генерации позволяет решить этот вопрос и так практически бесплатно. К тому же даже в сценариях развития энергетики, когда доля солнечной и ветряной энергетики в стране должна достичь 30% к 2050 году, шведские энергетики прогнозируют отсутствие спроса на хранение. А вот на Крите с его изолированной энергосистемой примерно 60% выработки электроэнергии осуществляется за счет ВЭС, из которых около 9% вынужденной. Там же высокие цены на ископаемые виды топлива. Таким образом, наблюдается положительная экономика хранения уже при текущих ценах хранения с возможностью перевода дорогой генерации ТЭС в резерв.

Возвращаясь к текущей ситуации в российской энергетике. Сегодня многие жалуются на невостребованные мощности, но они появились не сами по себе – таков был запрос государства, потребителей. Нужно понимать, что энергетики четко понимают свое место в экономической цепочке: мы – обеспечивающая отрасль, не рождающая, и не строим энергообъекты, исходя из своих желаний. Например, в Новой Москве построены объекты на 110–220 МВт – так захотело правительство Москвы, спрогнозировав потребление на ближайшие годы. Тем не менее в настоящий момент данные объекты используются нерационально, мощность не выбирается, создать энергоемкий город-сад не получилось. Повторюсь: мы за взвешенные решения.

Павел Сниккарс, директор Департамента развития электроэнергетики Министерства энергетики России