Бизнес в новой реальности
Эксперты уверены: попытка «пересидеть», затянув пояса, не пройдет
600 крупнейших компаний России потеряли за год более 450 млрд долларов, а суммарный объем их долларовой выручки составил всего 1,1 трлн долларов, хотя еще год назад аналогичный показатель превышал 1,55 трлн долларов. При этом частный бизнес справляется с кризисом лучше, чем государственные компании или дочерние предприятия зарубежных корпораций. Тренд к органическому росту формируется в агропромышленном и военно-промышленном комплексе, продовольственном ритейле, банковском секторе. Результаты рейтинга крупнейших компаний России, подготовленного рейтинговым агентством RAEX (Эксперт РА), представили и обсудили на XII ежегодном форуме крупного бизнеса «Кто создает экономику России».
Проблемы обострились
С точки зрения объема бизнеса ведущие компании нашей страны «откатились» назад к уровню 2007 года, когда на пике экономического роста нулевых появились первые явные признаки исчерпания ресурсов сырьевой модели развития. Однако сегодня старые проблемы стоят куда более остро, чем десятилетие назад. Падение валютных доходов носит фронтальный характер, затрагивая все отрасли, формирующие «скелет» экспортно ориентированной модели экономического развития.
В рейтинге выделяются сегменты, динамика которых связана с естественным развитием, освоением новых рынков и вытеснением импорта. Так, прирост выручки в АПК составил 28,1%, продовольственного ритейла – 22%, банков – 24,7%. Отличились и отдельные сектора машиностроения: выпуск отечественных зерноуборочных комбайнов удвоился. Суммарно на данные сегменты приходится менее четверти в общей выручке в целом по рейтингу, но в перспективе у этих отраслей есть все шансы стать опорными точками новой модели экономического роста.
Рост рублевых доходов на 14,2% в металлургии и на 24,7% в химическом комплексе связан, прежде всего, с девальвацией рубля, компенсировавшей производителям падение мировых цен на продукцию.
Сохранила свои позиции нефтегазовая промышленность – на этот сегмент приходится 29% совокупного объема выручки, но номинальный прирост рублевого оборота у представляющих отрасль в списке компаний (10,8%) оказался меньше годовой инфляции: почти двукратное падение мировых цен на нефть не смог нивелировать даже физический рост экспорта. Аналитики обеспокоены: по прогнозам, уже в 2016‑м рост инвестиций в целом по топливно-энергетическому комплексу окажется в лучшем случае нулевым. Учитывая, что с начала 2000‑х именно ТЭК выступал основным инвестором отечественной экономики, частично перераспределяя прибыль, полученную на внешних рынках, внутри страны, это очень тревожная тенденция.
На фоне неблагоприятной внешней конъюнктуры лучше других производителей нефти и газа себя чувствовали те, кто пожинал плоды масштабных инвестиций в добычу и реконструкцию производства (например, прирост рублевой выручки Антипинского нефтеперерабатывающего завода увеличился на 23,7%).
Несколько лучше обстоит ситуация с углем: средний годовой прирост выручки компаний, вошедших в рейтинг, превысил 28%. Вообще, 2015 год стал для угольщиков рекордным: добыто 371,7 млн тонн угля, экспортировано 152 млн тонн. Причем по экспорту Россия вышла на третье место, пропустив вперед только Индонезию и Австралию. В 2016‑м, уверен вице-президент ЕВРАЗа, руководитель Дивизиона «Уголь» Сергей Степанов, нам удастся превзойти прошлогодний результат.
Наряду с экспортом и повышением внутренних рублевых цен, которые, к слову, государство контролирует мягче, чем в нефтегазе, рост оборота лидеров угольной отрасли поддержали значительные инвестиции, сделанные за последние годы. По сути, это и позволило обеспечить конкурентный уровень себестоимости добычи отечественным компаниям с преимущественно открытым уровнем добычи (как, например, у СУЭК – плюс 30% по обороту за год). Проблема в том, что значительная часть этих инвестиций производилась на заемные деньги, и кредитная нагрузка предприятий отрасли увеличилась, в том числе из‑за роста расходов на обслуживание валютных кредитов. Отсюда – недостаток инвестиций. Компании, прежде вкладывавшие значительные средства в крупные проекты, развитие собственного производства, сегодня осторожничают, взвешивая каждое решение.
Держатся из последних сил
Нынешний кризис уже признан более сложным, чем кризисы 1998 и 2008 годов, когда цены на нефть падали, но быстро отскакивали обратно, компании этот момент пережидали, брали кредиты, сдерживали платежи. В результате кризис быстро проходил, а компании выходили в нормальное русло своей деятельности. Сейчас же, заметил уполномоченный при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей Борис Титов, все иначе: компании держатся из последних сил, малый и средний бизнес постепенно банкротится.
– Текущая, далеко не либеральная, денежно-кредитная политика приводит к сжатию рынка и деловой активности. Главная цель такой политики – стабилизация, но не экономики страны в целом, не рынка, не предпринимательства, а государственных финансов, – комментирует эксперт. –
Долгие годы мы жили при государственнической консолидированной финансовой системе, эффективной только в условиях высокой цены на нефть. Эта экономическая модель не умеет зарабатывать иначе, как от экспорта природной ренты, поэтому надо серьезно менять и смягчать политику, давать экономике работать. Западные страны, столкнувшиеся с похожей ситуацией в 2008–2009 годах, изменили жесткую финансовую политику на мягкую денежно-кредитную. Это более эффективная мера, чем попытка пересидеть, затянув пояса.
Президент Ассоциации региональных банков России, председатель комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Анатолий Аксаков уверен: сам по себе экономический рост не может быть целью государственной политики и новая индустриализация ради индустриализации – не совсем верный подход.
– В первую очередь, необходимо определить цели, показатели, к которым Россия должна прийти через определенный промежуток времени, и уже под них выстраивать комплекс мероприятий, определять финансовые источники для их реализации, в том числе задействуя ресурс Центрального банка, – считает он. – При этом не секрет, что банки все меньше кредитуют реальный сектор и играют очень скромную роль в поддержке экономического роста. Чтобы изменить ситуацию, необходимо, прежде всего, снизить ключевую ставку, это будет способствовать активизации кредитования.
Резервы есть
Кризис коснулся всех отраслей экономики, в том числе ЖКХ, но, несмотря на снижение инвестиций, ситуация здесь не самая плохая. Заместитель министра строительства и ЖКХ РФ Андрей Чибис рассказал, что по итогам 2015 года заключено в 2,5 раза больше концессий, а инвестиционных обязательств, подписанных концессионерами, в десять раз больше, чем в 2014‑м. Объем инвестиций в отрасль в 2015 году увеличился на 3%, достигнув 183 млрд рублей.
– Несколько лет назад инвестор, власть и потребители относились к сфере ЖКХ как к постоянному источнику проблем, а не как к отрасли, которая может легально зарабатывать. Мы же сделали акцент не на государственной поддержке, а на изменениях принципов функционирования частного бизнеса и оперативно изменили законодательство в этой сфере: дали гарантии тем, кто вкладывает деньги в отрасль и достигает конкретных результатов в конкретной системе: теплоснабжения, водоснабжения; перешли на долгосрочные параметры тарифного регулирования, на формулу цены и заложили туда предпринимательскую прибыль, сохранив за оператором, неважно – частным или государственным, экономию, – комментирует замминистра. – Наша главная цель – борьба за частный капитал. В России есть внутренние резервы, в том числе в негосударственных пенсионных фондах, которые стали активным инвестором в концессиях в ЖКХ. Чтобы государство дало дополнительную гарантию, с 2016 года запущена программа субсидирования процентной ставки и программа поддержки малых городов, когда малому городу, но только в обмен на частные деньги, компенсируется часть затрат на такие объекты, как, например, очистные сооружения – те, что в рамках тарифной формулы тяжело окупаются.
Задача не государства
Чтобы подстроиться к новым условиям, некоторые компании пересматривают приоритеты. Например, «En+ Group», инвестировавшая за 15 лет более семи млрд долларов в крупнейшие проекты, что позволило создать тысячи новых рабочих мест и повысить на миллиарды рублей налоговые отчисления, в последние годы перешла от модели экстенсивного роста к модели эффективности.
– Наш приоритет сегодня – эффективность, развитие производств продукции с более высокой добавленной стоимостью, – говорит финансовый директор «En+ Group» Андрей Ященко. – Как пример, при осуществлении замещения основных фондов гидроэлектростанций мы ставим новое оборудование, что позволяет увеличить мощность по выработке, эквивалентную примерно строительству новой средней ГЭС. Сейчас мы инвестируем в год в среднем от 500 до 800 млн долларов консолидированно на разные проекты. У нас нет задачи по экстенсивному росту – наличие построенных мощностей позволит при улучшении экономической конъюнктуры в мире и в России достаточно быстро нарастить объемы производства как электроэнергии, так и алюминия при небольших дополнительных капиталовложениях. В настоящее время наш фокус – на новые технологии: чистую энергетику, новые сплавы для электротехнической промышленности, распределенную генерацию, «умные сети». На все это не требуются огромные миллиарды. В ближайшие три года мы сделаем акцент на программе повышения эффективности и внутренних резервов.
Понятно, что государство заинтересовано в частных инвестициях, но стоит ли рассматривать их в качестве ключевого драйвера роста экономики? Господин Ященко ответил на этот вопрос отрицательно. По его мнению, чтобы отечественная экономика начала расти, нужно, прежде всего, стимулировать платежеспособный спрос. К слову, с 2012 по 2016 год по показателю ВВП на душу населения по паритету покупательной способности Россия перешла с 47‑го на 55‑е место. В последнее десятилетие, начиная с 2007 года, экономика росла в целом на 1,6% в год, согласно ожиданиям аналитиков, примерно такой же рост будет во втором десятилетии по 2019‑й год включительно.
– Раньше в добыче объемов алюминия мы ориентировались, прежде всего, на растущие внешние рынки, но потом случилось замедление роста в Китае, случился кризис в Европе. Теперь мы в России занимаемся стимулированием внутреннего спроса, разработкой новых технологий, позволяющих получить алюминиевые сплавы с новыми характеристиками, которые способны заменить сталь и чугун в ряде применений, но платежеспособный спрос в стране не растет, так ради чего инвестировать? – отметил спикер.
Он также коснулся вопроса банковских ставок:
– Неудивительно, что в сельском хозяйстве хорошие показатели, ведь есть возможность получить ставку от 0 до 6 процентов. Мы же при выручке в 10–11 млрд долларов в год тратим на проценты примерно миллиард долларов.
В ответ член правления, руководитель корпоративного подразделения банка ФК «Открытие» Геннадий Жужлев заметил: не нужно расценивать банки как спасителя экономики.
– Банки с удовольствием и профинансируют, и облигации купят интересные, но не ждите, что они возьмут на себя ответственность за экономический рост – это не наша задача, – говорит господин Жужлев. – Спрос на инвестиции есть, большое количество потенциальных заемщиков приходят за кредитами, но из‑за высоких процентных ставок реализуется лишь небольшое их количество. Полагаю, нам не стоит в ближайшие годы рассчитывать на существенное снижение уровня рублевых ставок. Существуют другие механизмы. Взять агропромышленный комплекс. Эта отрасль почти десять лет пользуется эффективными мерами государственной поддержки в виде субсидирования процентных ставок, и это реально работающий механизм, позволяющий иметь итоговую ставку финансирования инвестиционных проектов от нуля до нескольких процентов годовых. Государство должно помогать: если не можем снизить ставку в экономике, давайте снизим ставку для заемщиков с помощью субсидирования.
Управляющий директор агробизнеса группы «Базовый элемент», генеральный директор ООО «УК АгроХолдинг Кубань» Андрей Олейник подтвердил: росту и поддержанию операционной деятельности АПК серьезно помогает государственная поддержка, но и в АПК все не так гладко, как кажется на первый взгляд.
– Сегодня мы выращиваем больше зерновых, свинины, птицы, но не сделали ничего для развития и стимулирования в АПК таких секторов, как, например, семеноводство – у нас нет своих семян за исключением кукурузы и пшеницы. Если говорим про молочное животноводство, нет своего генетического потенциала животных, и мы ничего не делаем в этом направлении. У нас нет механизмов стимулирования вложения средств в инновационные отрасли и долгосрочные проекты: то же семеноводство начнет окупаться только через восемь-десять лет, – подчеркнул спикер. – Так кто должен решать эту проблему – государство или бизнес? С одной стороны, без участия государства не обойтись, ведь банки не могут выдать деньги на необходимых для инвесторов условиях – существующие нормативы Центрального банка нельзя нарушать. С другой – новая индустриальная революция – задача не государства, а бизнеса, и он с ней справится, если мы создадим условия и не будем мешать.
Несмотря на длительное обсуждение, главный вопрос – как вернуться к промышленному росту и найти новую экономическую модель, обеспечивающую привлечение масштабных негосударственных инвестиций, остался открытым. Понятно, что единого рецепта, который помог бы в одночасье решить все накопившиеся проблемы, не существует, но участники форума уверены: главное – не терять оптимизма и не пытаться перекладывать ответственность друг на друга – выбираться из кризиса нужно сообща.
Е. Восканян