Как вывести экономику из депрессивной ловушки

857

 

 

 

Как вывести экономику из депрессивной ловушки

Об этом шла речь на одной из пленарных дискуссий конференции «Модели государственного и корпоративного управления: традиции и перспективы».

Свой взгляд на состояние российской экономики, упущенные возможности и необходимые условия для экономического роста высказали участники II пленарной дискуссии «Императивы государственной экономической политики», которая состоялась в рамках VII Международной научно-практической конференции «Модели государственного и корпоративного управления: традиции и перспективы». Мероприятие, организованное факультетом государственного управления МГУ имени М. В. Ломоносова, прошло на площадке университета.

Открывая заседание, модератор дискуссии, советник президента РФ, заведующий кафедрой теории и методологии государственного и муниципального управления факультета государственного управления МГУ имени М. В. Ломоносова, д.э.н., профессор, академик РАН Сергей Глазьев отметил, что развитие страны невозможно без экономического роста, который является залогом повышения доходов и уровня жизни граждан, а также обеспечения достойного места России на мировой арене. Однако, чтобы этот рост был, необходимы инвестиции.

– Сопоставив современную политику экономического роста в других странах, мы обнаружим: чтобы получить прирост ВВП на 1%, объем инвестиций в среднем нужно наращивать на 2%. С другой стороны, в рамках роста инвестиций необходимо обеспечивать их качественное наполнение – это должны быть не просто инвестиции, а инвестиции на основе новых технологий, соответствующих передовому технологическому укладу. Из этого следует еще одна закономерность: чтобы инвестиции в высокотехнологических секторах росли на 1%, объемы на НИОКРы тоже должны расти на 2–3%, – комментирует Сергей Глазьев. – По нашим оценкам, имеющийся в России научно-технический, производственный и сырьевой потенциал позволяет отечественной экономике расти с темпом 7–8% в год. Следовательно, исходя из свободных производственных мощностей и степени задействования научно-технического потенциала, мы вполне можем производить в 1,5 раза больше продукции. Но это нельзя сделать одномоментно, траектория перехода страны на опережающее развитие включает в себя такие важные параметры, как рост ВВП в пределах 7–8%, что означает рост инвестиций до 15–16% и рост расходов на НИОКРы до 25–30% в год.

При соблюдении этих условий, по мнению Сергея Глазьева, можно выйти из нынешней ловушки депрессивного состояния экономики. Впрочем, в контексте таких целей макроэкономическая стабилизация – лишь одно из условий. Межстрановое сопоставление свидетельствует о том, что устойчивый и достаточно быстрый экономический рост может достигаться и при 2%, и при 5% инфляции.

– Плохо, если инфляция зашкаливает за 20%, тогда подъем долгосрочных инвестиций действительно весьма затруднителен. Поэтому делать фетишем снижение инфляции до 2–4% в год – конечно, можно, но это для тех, кто верит в простые рецепты экономического чуда. Важнее другое – какая процентная ставка, как обеспечивается стимулирование роста инновационной активности, как работают институты, отвечающие за трансформацию денежных ресурсов в производственные инвестиции. По всем этим параметрам у нас наблюдается ситуация безысходности: вроде бы мы отрапортовали, что цель по инфляции достигнута, а где все остальное? – рассуждает докладчик. – Например, во всем мире в связи с переходом к политике форсированного роста нового технологического уклада наблюдается тренд на количественное смягчение, процентные ставки колеблются около 0%. Впервые в современной истории инвесторы имеют возможность получать кредиты под отрицательную процентную ставку в реальном выражении. Причем в странах, которые успешно управляют экономическим развитием, от этого не возникает большой инфляции, наоборот, наблюдается быстрый подъем экономики на основе современных технологий. В России же на данный момент самые дорогие в мире деньги по процентным ставкам. Для разрешения сложившейся ситуации необходим комплексный подход, поскольку ни один отдельно взятый инструмент экономической политики не способен сам по себе дать эффект. Нужна системная политика, которая сочетала бы планирование, государственно-частное партнерство, гибкую денежную политику, контроль целевого использования средств.

Сергей Глазьев подчеркнул: вопрос – что нужно делать для того, чтобы мы развивались не хуже Китая или других успешных стран, в техническом плане не сложен, нужно разобраться с тем, как реализовать это на практике. Ведь если для реального сектора экономики и страны в целом рекордная дороговизна денег – своего рода «смертный приговор», который препятствует развитию, то для банкиров – это благо: не секрет, что бенефициарами этой политики являются крупные банки, имеющие гигантские сверхприбыли на сверхвысоких процентных ставках.

– В то время как заемщики разоряются и мы фиксируем рекордную интенсивность банкротств уже в течение трех-четырех лет с тех пор, как подняли процентные ставки, банкам от этого хуже не становится, они присваивают себе имущество обанкротившихся должников. Во всяком случае, интересы этих бенефициаров превышают интересы миллионов людей, вынужденных трудиться за низкую зарплату. По статистике, Россия занимает печальное первое место в мире по степени эксплуатации труда наемных работников – 80% наших сограждан живут в условиях нестабильности, при том что на единицу заработной платы они производят в три раза больше продукции, чем в Европе. Все эти диспропорции являются следствием того, что система управления экономическим развитием не имеет сегодня ни явных целей, ни механизма ответственности за их достижение. Даже политические задачи, которые ставились, – поднять нормы накопления до 27% – были провалены, с тех пор норма накопления только снизилась. Мы оказались заложниками ситуации, когда вывести экономику из депрессивного состояния на траекторию устойчивого развития очень сложно.

Главный научный сотрудник Института экономики РАН, д.э.н, профессор Алексей Зельднер поддержал:

– Сложившаяся в России сырьевая модель развития экспортно-ориентированного типа в сочетании с деградацией большинства отраслей несырьевой экономики закономерно привела к стагнации экономической системы через кризисы и к продолжительной депрессии. Все годы при профиците бюджета как следствии роста мировых цен на сырье идеи модернизации, инноваций, структуризации оставались на уровне инновационной демагогии. России так и не удалось провести структурные и институциональные реформы, а с 2014 года добавились санкции. Хочу отметить, что практически все программы и стратегии последних десятилетий не реализованы в полной мере. Например, по данным экспертного опроса, Стратегия России на период до 2020 года выполнена на 29%. Нам представляется, что недоработки были допущены на стадии перехода к рынку, когда вместо отработки национальной модели социально-рыночного развития на базе смешанной экономики начался темповой передел собственности под предлогом недопущения возврата централизованной плановой системы. Это надолго затормозило развитие страны. А в инновационном плане, в частности в микроэлектронике, догнать следующее поколение технологий мы вряд ли сможем.

По мнению заведующего кафедрой «Управление рисками и страхование» МГИМО, д.э.н., профессора Рустема Юлдашева, одним из камней преткновения является недостаточное развитие института страхования.

– Мне представляется, что сегодня главным механизмом нашего государственного управления является увещевание, а такой щадящий инструмент, как страхование, который находится между увещеванием и диктатурой, вообще не используется. В советское время в учебниках не было ни слова о страховании. Впрочем, и сейчас специалисты, призванные исследовать и формировать общую теорию управления, о нем не вспоминают. К страхованию, без которого невозможно госуправление, в целом равнодушное отношение на всех уровнях власти. Между тем, в развитых государствах страхование – серьезный финансовый институт, который помогает решить множество проблем, в том числе дефицита средств и коррупции. Если поставить страхование во главу угла, то многие аспекты, связанные с чиновничьим аппаратом, просто отпадут, ведь через страховые компании можно будет наблюдать, как выполняется дисциплина того или иного решения, – отмечает докладчик.

Кроме того, участники заседания коснулись актуального вопроса развития цифровых технологий, стремительно проникающих во многие сферы. Директор АНО «Научно-исследовательский институт экономических стратегий», д.э.н., профессор, академик РАЕН Александр Агеев констатирует: развитие индустрии промышленности привело к тому, что возникла технологическая возможность не только соединить технические и промышленные системы, но и управлять массами людей. В то же время промышленность активно осваивает работу с большими данными, создает все более эффективные каналы коммуникации, меняет бизнес-модели. Вероятно, на этот сектор будет приходиться довольно большой объем мирового ВВП.

– При этом есть понимание, в том числе на уровне Евразийской экономической комиссии, что проблема цифрового суверенитета становится одной из самых критических и мы находимся в состоянии кибервойны, а не только подготовки к ней. Однако нет понимания, каков будет следующий этап развития цифровой экономики и цифровых платформ, – отметил спикер.

Также в пленарной сессии принял участие член Международного института государственных финансов (IIPF), завкафедрой финансового менеджмента Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, д.э.н., профессор, академик РАЕН Игорь Лукасевич, который сфокусировался на актуальных проблемах и перспективах дивидендной политики государства. Он отметил, что до 2005 года государство практически не занималось вопросом дивидендных выплат по понятным причинам: проблемы с бюджетом начались с 2014 года. Хотя государство является акционером около 3650 компаний, в настоящее время дивидендные поступления в бюджет обеспечивают 34 госкомпании. Согласно постановлению правительства РФ 2005 года о дивидендной политике госкомпаний дивидендные выплаты предусматривались на уровне 10–20%, но 20% никто не платил, платили в среднем по 10%. Далее с 2012 года предусматривалось увеличение дивидендных выплат до 25% из чистой прибыли, без учета доходов от переоценки финансовых вложений. С 2015 года предусматривалось увеличение дивидендных выплат до 50% от чистой прибыли по РСБУ или МСФО, в зависимости от того, какая из них больше. На период 2016–2019 годов предусмотрено увеличение дивидендных выплат до 50% по МСФО. (Справочно: план по прогнозируемым Минфином РФ дивидентным выплатам в 2016 году был исполнен на 58%.)

Игорь Лукасевич считает: чтобы стать эффективным собственником, государству надо грамотно и последовательно определиться, что оно ожидает от госкомпаний, что будет способствовать улучшению финансового планирования как в самих госкомпаниях, так и обеспечению более прозрачной позиции Минфина РФ, который верстает бюджет. Предлагается отойти от привязки дивидендных выплат к чистой прибыли вообще, вне зависимости от стандартов РСБУ или МСФО, привязав дивидендную базу к денежным потокам для акционеров, чтобы госкомпания могла соизмерять: что она может выплачивать и что требуется выплачивать. В итоге привязка к свободному денежному потоку при нынешней норме 50% позволила бы увеличить дивидендные выплаты с нынешних 400 до почти 672 млрд рублей, или в 1,6 раза.

 

Елена Восканян. Фото предоставлено организаторами мероприятия