Приватизация: в поисках оптимальных механизмов

Снижение темпов роста повышает актуальность вопросов поиска механизмов развития российской экономики. Повышение эффективности работы в управлении государственными активами может рассматриваться как способ решения многих сложившихся проблем. С другой стороны, приватизация ряда компаний также может привести к положительным результатам в области их операционной деятельности. Какую модель следует выбрать в России в таком случае? Всегда ли стоит принимать в расчет рыночную конъюнктуру при продаже активов государства? Об этом на Петербургском международном экономическом форуме говорили участники панельной сессии «Эффективное управление государственными активами или новая приватизация?».

Как отметил заместитель министра экономического развития, руководитель федерального агентства по управлению Росимуществом Дмитрий Пристансков, сегодня, прежде всего, нужно по-новому, иначе посмотреть на процесс приватизации и правильно обращаться с терминологией.

– К сожалению, с начала 1990-х годов мы сразу вспоминаем ваучерную приватизацию, залоговые аукционы, – сказал Дмитрий Пристансков. – И сам этот процесс у нас ассоциируется до сего времени с неким нечестным, несправедливым, как часто говорят, переделом собственности. Но прошло уже 25 лет, состоялись реформы, изменилось законодательство и правосознание граждан. И главное, начали меняться подход и оценка института собственности. Поэтому важно отметить, что приватизация – это в первую очередь механизм структурных преобразований в экономике. Мы должны думать о том, как привлечь эффективного собственника, который станет думать о развитии региона присутствия того актива, в который он вкладывает. Учитывая, что рынок достаточно подвижный, за последние два года очевиден серьезный спад интереса инвесторов вкладываться в государственные активы. А мы ожидаем этих инвестиций, поэтому нужно отдельно работать с законодательством о приватизации и продумать, насколько этот механизм возможен и станет ли он эффективен для государства в том числе.

– Каковы критерии успеха приватизации в России сегодня, когда есть много негативных факторов, и какие условия может определить государство для обеспечения успеха этого процесса? – обратился к участникам сессии первый заместитель генерального директора, исполнительный директор Международной информационной группы «Интерфакс» Владимир Герасимов.

– Должна быть определенная гибкость для того, чтобы выйти на рынок в тот момент, когда цены являются наиболее благоприятными, – отметил партнер, заместитель главного исполнительного директора Roland Berger Стефан Шайбле. – Например, в немецкой почтовой службе программа приватизации разрабатывалась за 3–4 года, и мы не начинали со 100-процентной приватизации, она была постепенной. В этом случае удалось сохранить роль и влияние государства и затем постепенно передать эту систему в руки частных компаний и владельцев. Надо сделать домашнюю работу до начала процесса приватизации для того, чтобы воспользоваться преимуществами реструктуризации и быть достаточно гибкими в процессе продажи. Кроме того, сроки должны быть весьма ограниченными, но подготовка должна занимать определенное время.

По словам спикера, критерий прост: необходимо выбрать хорошее время на рынке. Если компания продолжает работать успешно, значит, успех есть.

– Приватизация обычно лучше всего происходит тогда, когда вы достигаете каких-то широких реформ в экономике, – высказал свое мнение управляющий директор, основатель Siguler Guff & Company Дрю Гафф. – Есть масса примеров, когда приватизация – это просто максимизация цены актива для государства. Это решает определенные проблемы бюджетного дефицита, финансирования, но не решает другие проблемы, которые в той же степени важны для приватизации. Что происходит с рабочей силой? Что происходит с налогами? И когда актив приватизируется, даже если правительство не достигло наивысшей цены, частные налогоплательщики платят те же самые налоги, но выше, чем ранее, и в другой форме. Если приватизация не связана с серьезными экономическими реформами, если нет политической воли и экономической реформы, приватизация фактически может быть неуспешной в широком смысле этого слова.

Проблемы есть в конкретных менеджерах

Дмитрий Пристансков остановился на сравнительной эффективности частных компаний и тех, что принадлежат государству.

– Считаю, что даже теоретически государство не может быть столь же эффективным собственником, как частный, прежде всего потому, что цели государства и цели частного капитала, как правило, отличаются, – сказал спикер. – Первое заинтересовано в удовлетворении интересов избирателей, и в этом плане государству очень трудно быть эффективным частным собственником или собственником бизнеса, главной целью которого является извлечение прибыли. Очень часто кроме извлечения прибыли существует много других приоритетов, прежде всего социальных, которые эту прибыль максимизировать для государства не позволяют. Поэтому для государственных предприятий, которые отчитываются перед государственными чиновниками, показатель роста капитализации компании и максимизации прибыли зачастую не является главным. Мы знаем примеры, когда в крупнейших компаниях и показатели прибыли, и показатели капитализации падали годами, и ничего с топ-менеджерами этих компаний не происходило, потому что они решали другие задачи, которые в тот момент были более важны, чем максимизация прибыли. Для частного собственника, поскольку он рискует собственными деньгами, прибыль – главный приоритет. Ни один генеральный директор компании, который не обеспечивает прибыли, дивидендов, роста бизнеса и капитализацию, не будет работать на своем месте дольше года-двух, когда станет очевидно, что проблема не в рыночной конъюнктуре, а в конкретном менеджере. В этом фундаментальная проблема: когда государство остается собственником, оно не может решить этот конфликт интересов. Государство не является профессиональным собственником. Функция государства не заключается, на мой взгляд, в том, чтобы управлять собственностью, а заключается в том, чтобы организовывать условия для ведения бизнеса, жизни граждан, распределение благ между различными слоями населения и поддержание социальной справедливости, решение государственных стратегических задач и т. д.

– Никто госактивы не держит, – рассказал генеральный директор ОАО «Российский аукционный дом» Андрей Степаненко. – Я занимаюсь приватизацией 12 лет и на субъектном, и на федеральном уровне. Если мы говорим про массовую приватизацию, то это, как правило, активы от 3 до 5 миллиардов рублей. В госсобственности остаются только стратегические предприятия или иные категории. Все остальное активно включается в программу приватизации и реализуется. Другое дело, что нужно сделать для того, чтобы эти активы продавались. Сейчас в нашем списке порядка 200 пакетов акций. Да, это малая приватизация, но массовая приватизация, это активы до 5 миллиардов рублей. Как их эффективно продать? Здесь, наверное, имеет смысл обратить внимание на конъюнктуру рынка. Кто придет или развивать профильный бизнес этого предприятия, или уничтожит этот бизнес и займется развитием девелопмента на территории этого предприятия? Нельзя не учитывать профильность данных активов при реализации и высочайшую конкуренцию, когда мы продаем казну РФ, будь то объекты недвижимости или пакеты акций. Мы продали 75 процентов акций на 12 миллиардов рублей за последние пару лет, а по госкорпорациям мы продаем имущества ежегодно на 10 миллиардов рублей.

Каковы, на наш взгляд, условия для того, чтобы эти активы продавались более эффективно, более дорого. В первую очередь, бизнес, приобретая государственный актив, хочет получить рассрочку. И здесь в части реализации федерального имущества мы не всегда конкурентоспособны, потому что эту рассрочку не даем. Если продают госкомпании, госкорпорации или зависимые общества Министерства обороны, они могут по законодательству дать такую рассрочку на 1–3 года по ключевой ставке. Это серьезное конкурентное преимущество. Поэтому для того, чтобы повысить эффективность реализации массовой приватизации в сегменте казны Федерации, необходимо об этом подумать.

Вторая проблема, о которой я хотел бы сказать, это проблема размытия активов и недружественного отношения со стороны менеджмента компании. К примеру, в программу приватизации в 2013–2014 гг. включены активы, через пару лет они доходят до момента продажи, до аукциона. За эти два года менеджмент старается размывать эти активы и делает все, чтобы не дать документы для оценок и проведения экспертизы данного актива для того, чтобы пустить инвестора, покупателя на предприятие. Нужна отдельная глава в законе о приватизации 178-ФЗ, которая зафиксирует четкую ответственность генерального директора, если он инвестора не пускает на государственное предприятие.

Государства слишком много?

– Зачем России приватизация? – начал с такого вопроса свое выступление президент, председатель правления Банка ВТБ24 Михаил Задорнов. – Просто потому, что государства сегодня в России слишком много. В силу кризиса и ряда процессов последних лет доля государства в экономике, прямого участия слишком велика для того, чтобы эта экономика могла двигаться дальше. Надо все-таки сократить долю прямого участия государства в российской экономике. Одним из важных критериев является фискальный, поскольку следующие как минимум три года при нынешних ценах на нефть федеральный бюджет будет испытывать очевидный дефицит. Правительство будет рассматривать приватизацию как источник частичного финансирования дефицита бюджета. Кроме того, мы понимаем, что с приватизацией фактически можно изменить систему управления, в определенных сферах существенно продвинуть сервис как для бизнеса, так и для населения. И наконец, еще один критерий – это экономическая эффективность. ВТБ24, например, внучка государства, в среднем за последние семь лет отдача на капитал у нас получилась в пределах 30 процентов. Прошлый год, неудачный для банковского сектора, – 10-процентная отдача на капитал. Но в нормальные годы мы обеспечиваем своему акционеру 30 процентов отдачи на капитал.

Несколько аспектов приватизации с точки зрения инвестиционных фондов представил управляющий партнер Da Vinci Capital Олег Железко.

– Мы занимаемся долгосрочными инвестициями и не являемся ни портфельными инвесторами, ни стратегическими инвесторами, – сказал он. – Обычно покупаем значительные доли в компаниях и пытаемся увеличить капитализацию, возврат для наших инвесторов как иностранных, так и российских. Я участвовал в нескольких приватизациях. Один опыт, менее удачный для инвесторов, это электроэнергетика. У нас были фонды, мы привлекли несколько миллиардов долларов. Компании быстро выводились на рынок, продавались портфельным инвесторам. Но структура управления и сама структура сектора не перешла в устойчивую эффективную рыночную составляющую. Поэтому, когда случился кризис в 2008 г., цены на такие компании упали, инвесторы ушли и забрали капитал из сектора.

Второй пример более долгосрочный. Это работа с биржами МТС, ММВБ, которые, по сути, много лет были некоммерческими. Одной большой долей владел Центробанк, второй – некоммерческое партнерство. Мы провели планомерную приватизацию. И результатом этого было достаточно успешное IPO. Критерий успешной приватизации – это планомерный рост капитализации компании, как частной, так и публичной, в течение нескольких лет, может быть, 5–7 лет. Если компания успешная, она привлекает деньги от инвесторов внутрь компании, позволяет компании расти как внутри страны, так и вне страны.

По словам выступавшего, активный взгляд на сбалансированную приватизацию состоит в том, что государство может планомерно готовить компании. Не просто продавать активы, а пытаться сделать более эффективной структуру управления.

Какой формат лучше?

Предприятие «Гознак» прошло акционирование совсем недавно, Почта России планирует пойти на такой шаг. Как измеряется эффективность этих шагов с учетом того, что оба эти предприятия не имеют рыночных конкурентов, по крайней мере, напрямую?

– Это очень важно для такой компании, как Почта России, второму в России работодателю и стратегическому активу государства, – сказал генеральный директор ФГУП «Почта России» Дмитрий Страшнов. – Наверное, сегодня мы представляем наиболее экзотический формат организационно-правовой формы, это ФГУП, некий анахронизм, который сегодня является уникальным. Существует некая иллюзия в отношении естественных монополистов о том, что Почта России является монополистом на рынке почтовых услуг. Нет. Почта России не является монополистом на рынке почтовых услуг и не была такой последние уже пять лет. Доля рынка в наиболее быстро развивающемся сегменте посылочного бизнеса три года назад у Почты России была меньше 20 процентов. А в Москве и Санкт-Петербурге доля рынка была меньше 4 процентов. Сегодня российский рынок открыт. И если мы хотим быть на этом рынке конкурентоспособными, мы должны выходить на зарубежные рынки и завоевывать там свои позиции. Приведу примеры. Почта Швейцарии присутствует на 20 рынках мира. Почта Франции имеет 250 международных филиалов. Сколько лет в России активно и эффективно работает почта Германии в лице компании DHL? О какой естественной монополии мы говорим? Нет этой монополии, и уже давно не было. Перед нами стоит задача неповоротливую Почту России сделать прозрачной, понятной, эффективной компанией. Мы сегодня говорим о том, как перейти от ФГУПа в акционерное общество. Безусловно, имущественный комплекс является основным критерием готовности компании сделать такой шаг. Этот шаг для нас очень важный. Сегодня больше 80 процентов нашего имущества уже находится в собственности РФ. Мы провели тотальную инвентаризацию и боремся за те активы, которые являются спорными.

Федеральное государственное унитарное предприятие «Гознак» стало акционерным обществом месяц назад, но этому предшествовала длительная подготовка.

– Практически два года у нас занял путь от принятия указа президента до реализации этого проекта, – рассказал генеральный директор АО «Гознак» Аркадий Трачук. – Для нас не идет речь о приватизации в полном смысле этого слова. Мы говорим о том, что меняется сам подход, взгляд на то, что тот актив и вид деятельности, который еще 25 лет назад в первых документах о приватизации был описан как запрещенный к приватизации, сегодня реализован в качестве акционерного общества.

В России мы являемся единственными поставщиками услуг по печати банкнот и производству идентификационных документов, но при этом на мировом рынке мы представлены более чем в 30 странах и конкурируем там в условиях достаточно жестких процедур, тендерных процессов и других условий. И у нас вполне достаточно возможностей для сравнения себя с мировым бизнесом. Тем более что половина наших доходов – это средства, полученные на конкурентных рынках.

На вопрос, зачем акционироваться, ответ достаточно простой. Бизнес Гознака, несмотря на то что он вырос за последние 7–8 лет практически двукратно, потенциально подходит к своему органическому пределу. Мы монополисты на внутреннем рынке, мы активны на внешнем рынке, но потенциал роста там естественным образом ограничен. И для 

Гознака принципиально наличие возможности неорганического дальнейшего роста. Это невозможно реализовать в формате ФГУПа, не имея доступа на рынок слияний и поглощений. Кроме того, безусловно, важно и оперативное управление имуществом.

Избежать вероятности столетней приватизации

Ложку дегтя добавила в рассуждения о приватизации директор департамента по экспертно-аналитической и контрольной деятельности в области оборота федерального имущества Счетной палаты РФ Наталья Бочарова.

В прогнозный план приватизации 2014–2016 годов включено 977 акционерных обществ, за два года продано 210. Федеральных государственных предприятий было включено 491, преобразовано 35, принято решение по 65.

– Мы прекрасно представляем, что реализация прогнозного плана осуществляется двумя этапами, – поделилась подробностями Н. Бочарова. – Первое – это акционирование предприятия, потом – продажа пакета акций. Но сейчас добавилась такая составляющая, как приватизация имущества казны. Что касается имущества казны, то там порядка полутора тысяч объектов, 50 из которых за два года продано. Приватизация для государства – это не только выход на конкурентный сектор экономики. Мы многого ожидаем. Но что получается на практике? В 2012–2014 гг. взносами в уставный капитал уже акционированных компаний мы передали инвестиций от государства в размере 607 миллиардов рублей. Эти деньги примерно сопоставимы с дивидендами, которые мы получили от управления госкомпаний. То есть, по сути, можно вообще ничего не делать, и финансовый результат нашего государства будет тот же самый. В 2015 году мы продали предприятий на 7,2 миллиарда рублей. Ни одного крупнейшего пакета акций реализовано в 2015 году не было. Я вспомнила произведение Габриэля Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества», жанр которого определяется как «магическая реальность». Слово «приватизация» для РФ, наверное, действительно какой-то имеет магический смысл. В прогнозном плане приватизации на 2017–2019 годы, который представило Росимущество, в реестре федерального имущества на 1 января 1700 акционерных обществ. 512 пакетов акций. Про 356 акционерных обществ в прогнозном плане и в пояснительной записке нет вообще ни слова. Примерно та же ситуация с ФГУПами. У нас их 1247. Мы включили туда только 655 предприятий. Про 218 предприятий ничего нет. Мы все время говорим, что ФГУП – это атавизм. Да. Но мы не можем от них отказаться. В то время как в программе управления госимуществом на 2018 год федеральных государственных унитарных предприятий не должно быть вообще. Возвращаясь к Гарсия Маркесу, складывается впечатление, что с этими темпами приватизации для акционирования тех предприятий, которые сегодня есть в реестре федерального имущества, нам нужно 20 лет. Для того чтобы нам последовательно потом приватизировать пакеты этих акций, нам нужно более 20 лет. Для приватизации 1,5 тысячи объектов казны с темпами 50 объектов в год нам нужно 30 лет. А Росимущество говорит, что таких объектов в ближайшее время в прогнозном плане будет более 3 тысяч. Это значит 60 лет. И если мы не поменяем подходы к приватизации и темпы приватизации, боюсь, что все принимающие непосредственное решение о приватизации, будут соавторами другой книги – «Сто лет российской приватизации. Трагическая реальность».

Как отметила Н. Бочарова, нынешнее руководство Росимущества и Минэкономразвития должно не только заявлять красивую тему «Эффективное управление государственным имуществом или новая приватизация», а действительно сделать рывок в новую приватизацию.

– Действительно, так получилось, что федеральные и вообще государственные унитарные предприятия – это анахронизм советского права, – парировал Дмитрий Приснансков. – К 2018 году в рамках программы по управлению госимуществом мы должны избавиться от этой организационно-правовой формы путем либо преобразования в федеральные казенные предприятия, либо в федеральные государственные бюджетные учреждения, либо в акционерные общества. Те предприятия, которые не могут быть преобразованы в эти оргформы, подлежат ликвидации, если они не ведут финансово-хозяйственной деятельности и т. д.

Спикер отметил, что преобразованием предприятия в акционерное общество не решится проблема эффективного управления – нужно внедрять лучшие практики.

Участники сессии сделали вывод, что процесс приватизации непрост и, возможно, в России он сопровождается индивидуальными проблемами, имеет свои характеристики, не свойственные другим странам. Но речь идет о глобальных экономических и геополитических интересах, и, только пройдя столь тернистый путь преобразований, можно будет с уверенностью сказать о полученном опыте и достойных результатах.

Ирина КРИВОШАПКА