Бюджетный процесс: излишний пессимизм угрожает инвестициям

Чтобы реализовать скрытый экономический потенциал, правительство должно стать более реалистичным, а ЦБ – вернуться к более традиционной денежно-кредитной политике

Время от времени мы отмечали, что экономическая политика России имеет значительный потенциал для улучшения. Если произойдет чудо и это улучшение в какой-то момент все же наступит, то экономика страны может получить довольно мощный импульс к развитию: у России нет каких-либо серьезных, фундаментальных препятствий для роста, таких, как большая долговая нагрузка либо значительный дефицит бюджета или счета текущих операций. Между тем экономика продолжает испытывать давление со стороны неизменно высокой инфляции, причиной которой зачастую является реализуемая властями экономическая политика. Инфляция также остается крайне нестабильной, что создает давление на национальную валюту, повышает макроэкономическую нестабильность и усложняет процесс принятия решений.

В этом обзоре мы сосредоточимся на недавних дебатах вокруг проекта бюджета на 2016 год и на предложении увеличить налогообложение нефтедобывающего сектора (и, возможно, других отраслей), что, по мнению Минфина, поможет сверстать бездефицитный бюджет.

В этом году Минфин вновь предложил повысить налоги для нефтедобывающего сектора, чтобы уменьшить дефицит бюджета с предполагаемых изначально 3,8% ВВП в текущем году до не более 3,0% в 2016 году. Это предложение явно обескуражило как инвесторов, так и саму отрасль и еще больше осложнило и без того нестабильную макроэкономическую среду. Очевидно, что периодически обсуждать корректировку налогового режима в различных секторах экономики (главным образом, в сторону увеличения налогового бремени) практически так же плохо, как повышать налоги: из-за таких обсуждений сохраняется высокая степень неопределенности. В этом смысле техническая сторона процесса повышения налогов имеет вторичное значение.

Недавно правительство обсуждало, следует ли просто повысить НДПИ (выбрав искусственное значение обменного курса, которое может существенно отличаться от рыночного) или постепенно аннулировать экспортные пошлины, одновременно повышая НДПИ. Второй вариант представляется более разумным с экономической точки зрения (поскольку он будет способствовать корректировке расходов на энергоносители внутри страны и может стимулировать энергосбережение). Однако, на наш взгляд, идея увеличения налогов выглядит несколько поспешной.

Судя по всему, Минфин начал уже ставшую традиционной «психологическую» обработку правительства, рассчитанную на то, чтобы напугать публику. Сама собой напрашивается аналогия с традиционным японским танцем кабуки, который сопровождается громким выражением эмоций и определенными телодвижениями. Но на самом деле оказывается, что дела обстоят не так уж плохо.

Каждый год Минфин настаивает на том, что дефицит бюджета будет огромным, а в этом году ведомство также предупреждает о скором истощении Резервного фонда. Существуют определенные социальные обязательства и некоторые другие проекты (в первую очередь – в оборонном секторе), которые нужно финансировать, так что вряд ли правительство захочет сократить номинальные расходы (более того, мы считаем, что в этом нет необходимости). В таблице 1 представлен текущий ход мыслей Минфина. По последним прогнозам финансового ведомства, доходы бюджета в этом году достигнут 13,25 трлн рублей (изначальная оценка была 12,5 трлн руб.). Ожидается, что в следующем году доходы бюджета составят 13,6 трлн рублей, и это выглядит гораздо реалистичнее озвученной месяц назад оценки в 13,0 трлн руб. Предполагается, что расходы в 2016 году не уменьшатся, а очень умеренно вырастут (менее чем на 5% в номинальном выражении, что ниже прогнозируемого номинального темпа роста ВВП). Также, судя по представленной таблице, правительство совсем недавно начало придерживаться намного более консервативной точки зрения относительно будущей цены на нефть: согласно текущим ожиданиям, в следующем году она в среднем составит $50 за баррель. Оспорить этот прогноз затруднительно, хотя допущения по обменному курсу выглядят менее убедительно. Правительство ожидает, что в 2016 г. рубль в номинальном выражении укрепится: это означает укрепление и в реальном выражении, поскольку предполагается, что инфляция в следующем году будет оставаться достаточно высокой (даже целевой уровень по инфляции на 2017 год в 4% представляется выше ожидаемой долларовой инфляции).

Даже с учетом пересмотра доходов бюджета в сторону повышения оценки Минфина выглядят слишком консервативными. В январе – августе 2015 года доходы оставались более или менее стабильными: правительство получило почти 9 трлн руб., т. е. свыше 1 трлн руб. в месяц. В июле и августе помесячный показатель был близок к 1,2 трлн руб. Более того, поступления от ненефтегазового сектора существенно превысили доходы нефтяного сектора, тогда как обычно эти показатели сопоставимы. В среднем доходы ненефтегазового сектора относительно стабильны.

Несмотря на то что цена на нефть в этом году намного ниже прошлогодней, дефицит бюджета выглядит не столь угрожающе, как можно было подумать при анализе воображаемого мира кабуки. Примечательно, что в этом году правительство тратит деньги более равномерно, чем раньше. Следовательно, есть основания ожидать, что в этом году – вопреки сложившейся тенденции – расходы вряд ли резко возрастут в декабре, уводя баланс бюджета в глубокий минус.

Более равномерное распределение расходов в этом году объясняется тем, что военные расходы осуществлялись с существенным опережением плана, тогда как ускорение роста социальных расходов произошло позже.

Судя по всему, правительство в этом году получит больше доходов, чем планировалось (текущая цель – 13,25 трлн руб.). Если в сентябре – ноябре помесячные доходы останутся на недавно достигнутых уровнях (т. е. 1,1–1,2 трлн руб.), а в декабре – в силу эффекта сезонности – показатель на 10–15% превысит среднемесячный уровень, то в последние месяцы года правительство сможет собрать 4,7–4,9 трлн руб. Таким образом, доходы бюджета за весь год будут близки к 14 трлн руб. (а не к «воображаемому» уровню в 13,25 трлн руб. или первоначальной оценке в 12,5 трлн рублей, на которой настаивал Минфин до последнего момента). Для того чтобы выйти на целевой уровень в 13,25 трлн руб., правительство должно несколько сократить ежемесячные доходы – до уровня около 1,07 трлн руб. вместо среднего за 8 месяцев 2015 года уровня в 1,12 трлн рублей. Мы сомневаемся, что это входит в планы правительства. Наоборот, в конце года доходы бюджета сезонно увеличиваются.

По нашим оценкам, дефицит бюджета будет существенно меньше (мы неоднократно заявляли, что в этом году ожидаем его на уровне около 2% ВВП). Если же правительство действительно намерено минимизировать налоговые поступления в оставшиеся месяцы года, для того чтобы выйти на целевой уровень доходов в 13,25 трлн руб., то тогда почему оно говорит о необходимости повысить налоги, в частности для нефтяного сектора? Почему бы тогда не обсудить насущную проблему повышения пенсионного возраста?

Если дистанцироваться от воображаемого мира и вернуться к реальности, то станет очевидно, что доходы бюджета в следующем году вряд ли упадут до 13,6 трлн руб. по сравнению с ожидаемыми в этом году почти 14 трлн руб. Если исходить из допущений правительства по цене на нефть, инфляции (по-прежнему высокой, около 10% в среднем за год) и динамике ВВП (не отрицательной), то получится, что доходы бюджета в 2016 г. могут превысить наш прогноз на этот год на 1 трлн руб. Это означает, что дефицит бюджета в следующем году может составить примерно 1 трлн руб. (и, безусловно, не 2,4 трлн руб., как следует из таблицы 1). Мы считаем, что дефицит бюджета в следующем году может оказаться существенно ниже прогноза правительства: более реалистичным представляется дефицит не более 1,5% ВВП – его вполне можно профинансировать, не расходуя средства Резервного фонда.

Конечно, дефицит бюджета может увеличиться в том случае, если цена на нефть упадет значительно ниже $50 за баррель (скажем, до $40 за баррель или ниже), однако в этом случае повышение налоговой нагрузки на нефтяной сектор будет не лучшим способом справиться с бюджетными проблемами. В случае реализации этого менее благоприятного сценария рубль будет намного более слабым, что окажет поддержку доходам бюджета.

Бюджетный танец кабуки не так страшен, если заглянуть за пределы основных показателей (подобно тому как людям, владеющим японским, кабуки не кажется таким загадочным). Проблема заключается в самом исполнении этого финансового кабуки и связанной с ним неопределенности, которая сохраняется уже слишком долго и препятствует реализации инвестиционных планов.

Недавно опубликованные статданные по ВВП за 2К15 указывают на неуклонное сокращение инвестиций в производственные мощности (хотя и не столь существенное, как в 1К15).

Мы недавно поставили под сомнение официальную статистику, предположив, что вряд ли запасы сокращаются так сильно, как на это указывают официальные данные (чтобы ВВП снизился на 3–4%, в структуре ВВП, рассчитанном методом использования, уменьшение запасов должно составить приблизительно 3% от общего объема добавленной стоимости). Также вызывает сомнение продолжительность сокращения (официальная статистика сейчас указывает на то, что запасы в реальном выражении сокращались семь лет подряд). Между тем практически нет сомнений в том, что инвестиции в производственные мощности уменьшаются – во многом из-за описанной выше неопределенности.

Для того чтобы реализовать скрытый экономический потенциал, правительство должно стать более реалистичным, а ЦБ должен вернуться к более традиционной денежно-кредитной политике (судя по всему, это постепенно происходит). Как только рассеется неопределенность, связанная с планированием бюджета, корпоративный сектор, возможно, начнет более активные инвестиции.

Евгений ГАВРИЛЕНКОВ, Антон СТРУЧЕНЕВСКИЙ