В профессию риск-менеджера все чаще приходят женщины. Чем отличается женский подход к управлению рисками, рассказала директор АНО ДПО «Институт стратегического анализа рисков управленческих решений» (ИСАР), сертифицированный тренер в области управления рисками (СТ 31000), к.э.н. Любовь ФРОЛОВА.
– Любой ли специалист может стать риск-менеджером, что для этого нужно сделать?
– Мы в ИСАР считаем, что одному человеку сложно потянуть все эти компетенции. Лучше говорить о команде риск-менеджеров, и они должны:
• разбираться в правилах игры (законы, стандарты, требования отрасли, страны) в области управления рисками и в своей профессии;
• знать математику и корпоративные финансы;
• уметь моделировать и анализировать риски, понимать сути имитационного моделирования и учить этому своих руководителей. Уметь «перевести» технические термины риск-менеджмента на язык бизнеса;
• конечно, требуются знания психологии принятия решений, культура и этика управления рисками;
• самое главное – понимать, как работает организация, как работают бизнес-процессы конкретной организации, каков механизм принятия решений, как можно и нужно встраивать инструменты риск-менеджмента в процессы принятия решений;
• видимо, тенденция самого ближайшего будущего – сотрудник, разбирающийся в анализе больших данных, в том, как автоматизировать процесс анализа рисков за счет искусственного интеллекта.
– Помните ли вы, в какой момент в российских компаниях стали востребованы риск-менеджеры и с чем это было связано?
– В России уже в начале 2000‑х годов стали появляться риск-менеджеры в компаниях нефинансового сектора, и, как и везде в мире, обычно это было связано с неудачными последствиям крупных сделок, слияний и поглощений, негативными последствиями действий менеджмента и т.п.
– Были ли в вашей практике сложные кейсы?
– Да, буквально недавно был такой кейс. Риск-менеджмент в компании примерно за девять месяцев до времени Х сделал прогноз на основании количественных данных о невыполнении ключевых показателей работы компании. Так случилось, что топ-менеджмент не принял во внимание прогноз и решил не менять тактики работы, но тем не менее риск-менеджмент каждый месяц обновлял прогноз, получал один и тот же негативный результат выполнения КПЭ и доносил информацию до первого лица компании. В результате последствия принятия решений топ-менеджментом привели к снятию всей команды и невыполнению КПЭ. Эта ситуация, с одной стороны, – урок, с другой – победа: урок – какие личные знания, умения и навыки нужно совершенствовать, и победа количественного анализа рисков.
– Изменились ли за годы вашей работы в этой сфере инструменты управления рисками? Насколько инструменты, используемые сегодня, отличаются от тех, что применялись, допустим, три-пять лет назад?
– Мне кажется, важно упомянуть тот факт, что в целом фундаментально инструменты управления рисками не менялись с 80‑х годов. Вспомним Модильяни и Миллера – 60‑е, Блэка и Шоулза – 70‑е, а метод Монте-Карло и портфельная теория Марковица вообще родились в 50‑х. Некоторое обновление было только в 1993 году, когда метод VAR появился благодаря RiskMetrics. Вероятно, применение искусственного интеллекта внесет значительные изменения в процессы принятия решений и анализ рисков, и тогда мы сможем сказать о появлении каких-то новых теорий и инструментов. Поживем – увидим. Все остальное, что мы видели с начала 2000‑х и появления COSO ERM, предлагаю рассматривать не как инструменты, а как правила игры на отдельных рынках, отраслях, биржах, не более того. Скорее, в риск-менеджменте изменилась парадигма – с фрагментарного управления отельными рисками и применения в основном инструментов страхования на интеграцию управления рисками во все процессы и развитие риск-ориентированного мышления у всех сотрудников компании.
– Как вы считаете, отличается ли мужской и женский подход к управлению рисками и чем именно?
– На мой взгляд, гендерный признак влияет на различное отношение к риску, а еще возраст, статус, образование тоже влияют на то, как женщины и мужчины относятся к риску и принимают решения. На этот счет есть очень много интересных исследований. В целом считается, что женщины более устойчивые и хорошие кризисные управляющие, в своих решениях склонны к более подробному обоснованию вариантов решения, придерживаются ситуативного управления, тогда как мужчины более склонны к риску, чаще ссылаются на логику и сложившиеся условия, придерживаются диспозиционного управления, то есть действуют согласно нормам, сложившимся правилам и процессам.
Известно, что женщины чаще мужчин включают в собственные суждения другие точки зрения и чаще при принятии решения учитывают мысли окружающих людей, в том числе своих подчиненных, в то время как для мужчин главное – их собственные мысли и чувства. Мне кажется, в этом и есть преимущество женщин при принятии решений – поддержание и сравнение многих точек зрения при работе с рисками и ситуативное управление в том смысле, что оно принимает неопределенность как абсолютную неизбежность.
Что касается гендерного состава конкретных компаний или комитетов в компании, то важно сохранять баланс в составе руководителей между женщинами и мужчинами, чтобы принятие решений в условиях риска приносило максимум пользы самой компании.
– В прошлом году создан женский клуб риск-менеджеров. Действительно ли была необходимость объединить женщин – риск-менеджеров?
– Да, в марте 2020 года нашему клубу Women@Risk (http://womenrisk.ru/) исполнился год. Инициатива его появления принадлежит ИСАР, Deloitte и PRMIA. Честно говоря, идею организовать женский клуб уже несколько лет подряд предлагал мне коллега-мужчина из команды нашего института, но мои стремления к гендерному равенству зарывали идеи на корню раза три или четыре. Поменять мнение на этот счет помог позитивный настрой и аргументы Ольги Котиной – президента нашего клуба, основателя и CEO Fintelect. Изначально она тоже была против идеи с чисто женским клубом, но минус на минус – получился плюс и отличный формат клуба. Спасибо Deloitte и лично Наталье Капризиной и Татьяне Будишевской за поддержку идеи и активное участие в инициативах клуба.
Касательно необходимости объединяться женщинам – риск-менеджерам в клуб. Во-первых, наша цель – привлечь не только женщин – риск-менеджеров, а женщин, интересующихся вопросами управления рисками и применения их в работе; профессия нам не столь важна, как желание поделиться опытом в области принятия решений с учетом рисков. Во-вторых, нам очень близка идея, что мужчины склонны решать проблемы и судьбы деловых сделок в рамках неформального общения в кругу других мужчин (баня, охота, рыбалка, спорт), тогда как женщинами важно ощущение сопричастности других женщин касательно сходных проблем в бизнесе и жизни, а также эмоциональный фон. Поэтому мы решили собираться не по принципу конкуренции, как мужчины, а по принципу общности, и, кто знает, может, нам светит прекрасное будущее, как французскому клубу деловых женщин, которому удалось на законодательном уровне добиться увеличения числа женщин в компаниях?
– Какие риски выходят на первый план сегодня, готовы ли к ним российские компании?
– Видимо, из‑за пандемии коронавируса экономические последствия практически для всех стран и отраслей будут жесткими, и, конечно, ключевой для выживания станет способность адаптации бизнеса к быстро изменяющимся внешним условиям функционирования. Интересно, что прогноз по глобальным рискам Всемирного экономического форума, который вышел в январе 2020 года, даже не включал информацию о новом вирусе, хотя весь мир уже активно следил за действиями ВОЗ и Китая. Не берусь спрогнозировать готовность компаний к новым вызовам, думаю, это заслуживает отдельной большой статьи и серьезного анализа.
– По вашему опыту, все ли риски можно спрогнозировать?
– Конечно, нет, на то и дана нам неопределенность относительно будущего.
– Какие бы советы вы дали коллегам риск-менеджерам по выстраиванию процесса управления рисками, подходов?
– Держать руку на пульсе, быть в курсе происходящего первым в ваших компаниях и ее внешнем окружении, использовать для этого весь имеющийся арсенал риск-менеджера. Но самое главное – адаптироваться под потребности бизнеса, слышать владельцев процессов, говорить с ними на одном языке, помогать им внедрять релевантные инструменты, принимать решения с учетом рисков и не заставлять их играть в систему управления рисками.
Беседовала Елена ВОСКАНЯН
