Все привыкли к тому, что деньги не пахнут. Участники сессии «Деньги пахнут. ESG-инвестирование», прошедшей в рамках форума «Открытые инновации», уверены, что все зависит от того, как грамотно распорядиться инвестициями в климатические проекты. Государства и финансовые институты запускают программы поддержки и льготного финансирования «зеленых» проектов. И сегодня сформирована нормативная база, методики и критерии отбора и оценки «зеленых» проектов и инициатив. О том, какие шаги уже сделаны по реализации климатических инициатив, рассказали представители финансового сектора, промышленности и консалтинга.
Алексей Мирошниченко, заместитель председателя ВЭБ.РФ – член правления ВЭБ.РФ:
– В 2020 году мы относились к ESG как к очень добровольной истории, которая дает возможность реализовать некоторые российские проекты, интересные для иностранных инвесторов, обозначивших цели нарастить зеленые активы в своих «портфелях». Пока все эти инициативы согласовывались в правительстве и министерствах, добровольный инструмент, который должен был помочь прийти в Россию некоторому количеству денег, приобрел другое значение. Сейчас компании и корпорации, которые работают на международных рынках, серьезно заинтересованы в своем ESG-профиле, и для них это не просто возможность получить «зеленую» премию, а это и возможность улучшить свой ESG-рейтинг и профиль и подтвердить правильное развитие компании. Есть уже перечень проектов в этом направлении, касающихся, в частности, развития электротранспорта. Хотелось бы видеть больше проектов по тепло- и энергоэффективности, новым технологиям по отоплению, позволяющим отойти от использования угля в пользу, в частности, ВИЭ, и атомные источники энергии. Зеленые облигации – это деньги, которые будут очень осязаемыми в реализации таких проектов.
В России есть уже собственные стандарты, которые вполне соответствуют международной практике. У ВЭБ есть большое количество кредитных предложений в рамках ESG. Уже в 2022 году банк планирует выпустить социальный «зеленый» бонд.
Просьюмер – человек, который принимает активное участие в процессе производства товаров и услуг, потребляемых им самим. В обществе просьюмеров смазываются границы между обладателями средств производства и конечными покупателями, между рабочим местом и жильем. Термин «просьюмер» иногда переводят как «производитель для себя».
Юлия Матюшова, заместитель генерального директора – финансовый директор Enel Россия:
– В смеси топлива как основания для производства электричества всегда есть углеродный след, который рано или поздно станет причиной проблем для компании. Именно поэтому международная компания Enel разработала стандарт, привязанный к целям устойчивого развития. Российская дочка компании тоже является неким пионером ESG-направления в России, поскольку одной из первых привлекла «зеленое» финансирование под строительство ветропарка. В 2017 году мы выиграли тендер на строительство двух ветропарков – Азовской ВЭС и Кольской ВЭС. И спустя год на одном из этих проектов мы достигли решения, которого до этого на рынке не существовало,– доходная и расходная части проекта двигались одновременно, в результате чего получилось естественное хеджирование доходности для наших акционеров.
Пахнут ли деньги? Об этом наша компания задумалась еще несколько лет назад, когда в стадии продажи находилась одна из крупнейших электростанций Enel – Рефтинская ГРЭС. Процесс был долгим, многие инвесторы ждали его окончания, и комитеты по рискам инвесторов уже начали настаивать на том, чтобы выйти из капитала компании. Потому что для них один миллиард, полученный от угольной станции, не был равен миллиарду, полученному в процессе получения «зеленой» энергии. С точки зрения дивидендов – результат один, с точки зрения отношения инвесторов – другой. Еще пять лет назад такого отношения не было, но сейчас с появлением в том числе и розничных инвесторов, которые также неравнодушны к тому, во что инвестируют, ESG-повестка становится все более актуальной.
Егор Прохоров, заместитель генерального директора по стратегии ПАО «Россети»:
– «Россети» не производят энергию, хотя без участия холдинга ESG-повестка в России просто не состоится, потому что холдинг ярко демонстрирует проекты, которые уже доказали состоятельность идеи декарбонизации,– это проекты по электротранспорту и возобновляемым источникам энергии (ВИЭ). Отвечая за передачу электроэнергии, наш холдинг находится в более привилегированном положении относительно генерации и других участников энергетического рынка. При этом тему ESG компания определяет не рисками, а возможностями, потому что появился новый потребитель, например электрозарядная инфраструктура, которая по пятилетнему плану должна будет вырасти до 1300 станций (сейчас их более 300) в рамках программы «30–30», то есть 30 крупных городов и 30 магистралей Российской Федерации должны быть обеспечены такой сетью. Мы также все больше подключаем альтернативные источники генерации: только за 2021 год две крупнейшие ВЭС в России принесли более 330 МВт электроэнергии, и мы организовали выдачу мощности по этим проектам. Мы готовимся к появлению так называемых просьюмеров, потребителей, которые будут готовы продавать электроэнергию в единую сеть, хотя это дело будущего.
Несмотря на то что ESG-повестка набрала большую популярность, для нас это новый образ чего-то старого, потому что вопросами экологии, менеджмента и социального развития мы занимаемся достаточно давно. Хотя теперь этот формат стал более конкретным и из добровольного перешел в обязательный.
Если говорить об экологии, то, хотя мы используем экологичное оборудование и технологии, мы также обращаем внимание на необходимость замены даже тех механизмов, которые минимально наносят вред окружающей среде. Например, масляные выключатели, в которых масло играет роль изолятора при переключении, мы заменяем на инновационные элегазовые, согласно новой технической политике «Россетей». В настоящее время доля старых выключателей составляет примерно 30% по всей группе компаний. Мы также занимаемся рекультивацией земель. Еще одно направление связано с потерями электроэнергии при ее передаче, что напрямую не создает углеродный след, но косвенно способствует тому, что мы дополнительно закупаем электроэнергию у генераторов, тем самым создавая спрос на выработку, а это уже напрямую связано с углеродным эффектом. В рамках социального направления мы, прежде всего, нацелены на бесперебойное энергоснабжение потребителей. В перспективе мы рассматриваем размещение «зеленых» облигаций, потому что это дешевле других заимствований.
Виктор Дроздов, директор департамента деловых коммуникаций и связей с инвесторами компании «Полюс»:
– Компания «Полюс» ведет деятельность в условиях вечной мерзлоты, где климатические риски находятся в списке самых приоритетных, и уже на 100% использует энергосберегающие технологии. В октябре 2021 года компания приняла на себя обязательства по достижению углеродной нейтральности к 2050 году, хотя не стала промотировать этот факт, но подписала соглашение с 29 российскими компаниями о создании ESG-альянса.
Россия занимает 2-е место по неиспользуемой ресурсной базе по производству возобновляемой энергии.
Поясню. Если посмотреть на горнодобывающие компании, то основная часть выбросов производится за счет дизельного топлива, потребляемого горной техникой, и генерации электроэнергии на невозобновляемых источниках. И если по топливу будет достаточно долгий переход на водородное как вариант, то переход на возобновляемые источники энергии возможен уже сейчас, и мы доказали это. В апреле 2021 года мы стали первой майнинговой компанией в мире, совершившей электроэнергопереход, то есть 100% электроэнергии компании приходит от возобновляемых источников. Этому предшествовала большая работа в течение пяти лет, когда компания участвовала в строительстве линий электропередачи, для того чтобы обеспечить себя возможностью договоров на прямые поставки энергии с гидро-электростанций.
Как известно, Россия занимает 2-е место по неиспользуемой ресурсной базе по производству возобновляемой энергии. Поэтому мы своим примером призываем как майнинговые компании, так и участников других отраслей включаться в эти проекты и совершать такой же энергопереход. Нам нужно заниматься ESG-повесткой для того, чтобы не потерять всех инвесторов. Пройдет еще 5 лет, и не останется никакого финансового долга, кроме ESG-долга, поэтому от всех компаний будут требовать именно KPI-целей, связанных с климатической повесткой.
ESG – экологическое, социальное и корпоративное управление (англ. Environmental, Social, and Corporate Governance, ESG). Это набор стандартов деятельности компании, которые социально-ответственные инвесторы используют для проверки потенциальных инвестиций. Экологические критерии определяют, как компания выступает в роли хранителя природы. Социальные критерии исследуют, как она управляет отношениями с сотрудниками, поставщиками, клиентами и обществом. Корпоративное управление касается руководства компанией, оплаты труда руководителей, аудита, внутреннего контроля и прав акционеров.
При этом «Полюс» не является сторонником принятия обязательств по достижению углеродной нейтральности к 2050 году. Потому что для майнингового сектора средний срок отработки активов – 10 лет, а принимать обязательства по углеродной нейтральности на такой длительный срок как 2050 год – это ложь, которую, к сожалению, уже озвучили многие компании. Рынок ждет установки краткосрочных и среднесрочных целей и пошаговой публикации плана по достижению этих целей. Повестку по сокращению карбонового следа стоит оставить не бизнесу, а власти.
Дмитрий Коломыцын, директор по корпоративным финансам и связям с инвесторами НЛМК:
– Группа НЛМК является участником программ по разработке стандартов по декарбонизации металлургических производителей. Компания также поставила свои цели по снижению углеродной интенсивности и повышению энергоэффективности.
Мы начали собирать необходимые данные еще в 2014 году, когда рейтинговое агентство планировало присвоить нам определенный рейтинг по ESG-профилю. Но лично я помню 2016 год, когда мы встретились с крупным немецким инвестором, и он сказал, что если мы не будем инвестировать время и средства в ESG-повестку, то в нас не смогут инвестировать очень многие глобальные фонды. Именно тогда мы стали активно работать в этом направлении. Отмечу, что пока еще инвесторы слишком меркантильны и смотрят на нашу дивидендную доходность, нежели на ESG-рейтинги. Но если говорить о динамике, то большинство наших встреч с инвесторами в 2017–2018 гг. было сфокусировано на стратегии и дивидендной политике. А сегодня встречи с этими же инвесторами проходят в двойном режиме: сначала мы беседуем про дивиденды и CAPEX, потом – про ESG-профиль. Это игнорировать сейчас нельзя. Что касается направления Netzero, то сейчас уже не только инвесторы задают вопросы о нашей стратегии в этом направлении, но и сами банки мотивируют нас планами по кредитованию ESG-проектов к 2050 году и интересуются, как это направление развивается у нас.
Если мы не будем инвестировать время и средства в ESG-повестку, то в нас не смогут инвестировать очень многие глобальные фонды.
Стоит отметить, что НЛМК за последние 20 лет инвестировал порядка 20 млрд долларов в экологические проекты, причем мы не задумывались над тем, что инвестируем именно в экологию – мы просто выбирали лучшие технологии. Только один пример: на липецкой площадке компании мы удвоили выпуск стали, а общее число выбросов сократилось на 50%, а ведь мы не ставили задачи по ESG.
Алексей Парабучев, генеральный директор «Агентства инноваций Москвы»:
– Москва за последний год произвела в создании ESG-стартапов тихую революцию – и по количеству компаний, которые стали выводить такие технологические решения, и по привлеченному венчурному финансированию, которое обеспечивает доработку этих решений. В 2020 году на долю ESG-проектов в общем объеме венчурных инвестиций Москвы приходилось менее 5%, а уже в 2021 году был взрывной рост практически в 10 раз: более 45% проектов, проинвестированных венчурными источниками, имеют ESG-направленность. Кстати, авторитетный европейский рейтинг поставил Москву на второе место в ESG-экосистеме среди европейских городов, первое место занял Лондон, после нас – Париж, Берлин и другие города, которые ранее лидировали на этих позициях. И это хороший знак того, что процесс стартовал.
Ирина КРИВОШАПКА
