Пандемия коронавируса, охватившая мир, несет множество рисков. Инвестор, венчурный филантроп и предприниматель, партнер-учредитель Московской школы управления «Сколково» Рубен ВАРДАНЯН отмечает: весь мир впервые находится в ситуации общеглобального, масштабного, многонаправленного, многофункционального кризиса, уникальность которого заключается не в том, что он наиболее тяжелый или наиболее глубокий для отдельных компаний, а в том, что он происходит одновременно по всем фронтам. В связи с этим компаниям необходимо перестраивать свои модели поведения и принимать решения, адаптированные к новой реальности.
Абсолютно другой кризис
– Нельзя оценить, сильнее или слабее нынешний кризис, чем предыдущие, он просто другой. Если компания испытывает трудности с ликвидностью, прибыльностью, происходят какие‑то аварии, появляются сложности с поставкой или производством продукции – это кризис отдельной компании. Бывает кризис отдельной отрасли, когда происходят серьезные изменения в отрасли. Бывает страновой кризис. Мы же впервые находимся в ситуации общеглобального мирового кризиса, который по‑другому задает проблемы и требует другой реакции, это не то же самое, когда руководитель вынужден сокращать людей из‑за падения прибыли, – отметил Рубен Варданян в ходе online-конференции «Антихрупкость. Как пережить «идеальный шторм»», состоявшейся в начале апреля. – Предыдущие кризисы, с которыми сталкивалась наша страна, были растянуты по времени. Допустим, кризис 2008 года затрагивал не все сферы жизнедеятельности основных стран, а кризис 1997–1998 годов заставил Россию испытать серьезный шок, когда был дефолт по нашим внутренним долгам, но этот кризис тоже растянулся по времени – произошел не одновременно во всех странах, а коснулся в основном развивающихся государств.
Кризис, в котором мы оказались сегодня, по мнению эксперта, абсолютно другой, и компании реагируют на него по‑разному:
– Надо признать, есть небольшая группа компаний, которая выиграла от текущей ситуации. У них сейчас совсем другие проблемы: как обеспечить поставку продукции, которая требуется в огромном количестве; как воспользоваться ситуацией и максимизировать свою прибыль, а затем правильно ее использовать; как выяснить, насколько долгосрочным и устойчивым будет спрос на маски и прочие востребованные товары. Такие компании решают задачу сохранения своей деятельности в условиях огромного спроса на их продукцию, – считает Рубен Варданян. – Вторая крайность: есть категория предприятий, чей бизнес в один момент перестал существовать. Представьте, если бы сто лет назад в один день фонарщики, освещавшие улицы, оказались без работы не потому, что стали работать менее эффективно, а потому, что весь город осветили бы электрическими лампочками. Сейчас в некоторых отраслях сложилась похожая ситуация, когда специалисты должны признать, что их профессия в новых реалиях будет не востребована, а руководители – зафиксировать убытки, закрыть компанию, минимизируя ущерб, и начать новый бизнес.
Третья группа компаний, имеющих разнонаправленный бизнес, столкнулась с тем, что в одной сфере, где они работают, произошло серьезное падение, в другой – совсем небольшое. Пока непонятно, будет ли спрос устойчивым, это зависит от того, будет ли рецессия. У них сейчас совсем другой процесс принятия решений и обсуждения проблем – сохранив бизнес, они оказались в ситуации, когда необходимо принимать разноплановые решения в разных подразделениях.
Четвертой группе компаний нужно сократиться, пережить и выжить. Вопрос в том, как сохранить все, что они делают, и растянуть эту деятельность на более длительный срок, ведь никто не знает, сколько будет восстанавливаться та или иная индустрия.
– Важно сохранить всю цепочку и при этом минимизировать ее до такого максимума, чтобы вашего ресурса хватило на долгий срок – три, шесть, девять месяцев, – говорит Рубен Варданян. – Прогнозы на данный момент разные. McKinsey, например, предполагает, что ситуация улучшится через девять месяцев. Среднеоптимистичный сценарий – два года, пессимистичный – пять-семь лет. Принимая решения сегодня, лучше ориентироваться на более долгий период восстановления, допустим, как минимум на два года, при этом не терять надежду, что через три-шесть месяцев экономика начнет восстанавливаться, а значит, вы найдете новые возможности и вернетесь в привычный активный образ жизни. Однако не стоит собирать все бизнесы под одну гребенку и рекомендовать им одинаковые действия для спасения. Как нет одной формулы, как стать миллиардером, так и нет однотипного действия, какие шаги предпринимать в условиях глобального кризиса. Компании оказались в разной ситуации, соответственно, реакция на вызовы тоже должна быть разной.
Удар по малым и средним предприятиям
Должно ли государство вступать в игру и поддерживать определенные виды бизнеса? И кого поддерживать в первую очередь – непосредственно бизнес или собственника?
– Мне кажется, ответ очевиден – бизнес, но в разных странах это решается по‑разному и по разным причинам, – комментирует эксперт. – Удивительный эффект сегодняшнего кризиса в том, что удар пришелся по отраслям и сегментам, где ключевую роль играет малый и средний бизнес, а именно – по сфере услуг, рекламы, сервиса, организации мероприятий, туризма. Мы видим феномен, когда одновременно затронуто огромное количество малого и среднего бизнеса в таком объеме, что спасать кого‑то по отдельности будет сложно. Государство, на мой взгляд, должно выступать больше как клиент-заказчик, задача которого – сформировать/сохранить спрос, потому что просто денежная помощь и выплата каких‑то компенсаций не спасет ситуацию, здесь важно сохранить сам процесс работы, чтобы люди выполняли определенные функции. Вопрос в том, что будет с некоторыми видами бизнеса. Взять тот же ресторанный бизнес. Только в Москве одновременно закрылись тысячи ресторанов. Это значит, что огромное количество людей не имеет возможности зарабатывать деньги. Многие рестораны находятся в арендованных помещениях, они брали кредиты и оформляли лизинг на оборудование. Учитывая, что большинство компаний были закредитованы, большая нагрузка ляжет на банковский сектор. Без помощи государства не обойтись, ему придется наладить диалог с огромным количеством среднего и малого бизнеса, причем речь идет не о разовом диалоге, предусматривающем такие меры, как налоговые льготы или кредитные каникулы, а о сохранении целых отраслей.
Рубен Варданян отмечает: по опыту других стран, того же Китая, мы видим, что жесткие меры, которые вынуждено было ввести государство, ограничены некоторым сроком.
– Поэтому задача номер один для компаний – наладить работу удаленно. Возможно, речь идет о трех, шести, девяти месяцах. Можно сказать, это первый вызов или кризис, который надо преодолеть. Следом за ним придет другой кризис – экономический, монетарный, финансовый, социальный. Чтобы выйти из него, компаниям и организациям придется приложить огромные усилия. Этот процесс будет длительным и болезненным, а для отдельных направлений очень глубоким – здесь надо смотреть на ситуацию с долгами и наличие «подушки», – комментирует Рубен Варданян. – Есть риск, что мы войдем в небольшую рецессию или депрессию, что изменит не только модель потребления, но и модель самого общества. В этом смысле мы должны быть готовы к необходимости перестраивания многих видов бизнеса. Возможно, рецессия будет глубокая, и тогда нам предстоит решать вопрос выживания в течение нескольких лет. Складывается впечатление, что события развиваются в ускоренном варианте, как будто мы перематываем кинофильм. Новая реальность наступила резко, неожиданно, времени на адаптацию нет. Как нет единого рецепта, который бы помог всем собственникам сохранить бизнес. Мне кажется, самое главное – не останавливаться, сохранять самодисциплину, ставить задачи перед сотрудниками, сохранять привычный ритм деятельности.
Елена ВОСКАНЯН
